– Ты, – Макс ткнул пальцем в Гришу – поедешь искать где в этом городе купить левую симку…
– Уже есть. С запасом.
– Отлично, – Максим кивнул – ты возьмешь ее и позвонишь директрисе школы, скажешь, что мы хотим взять у нее интервью. Назови какую-нибудь мелкую интернет газету. Контактная информация у них на сайте. А потом я возьму карандаш за ухо, – Максим выполнил указанное действие – открою заметки на телефон и пойду брать у нее интервью. Только не вздумай говорить о теме интервью, а то хрен нам, а не расследование.
– Ты уверен, что справишься? – Гришп обеспокоенно смотрел на Макса. Тот ответил тем же.
– Мне не впервой такое делать, как ты понимаешь. И вру я… видимо отлично, раз еще на свободе.
– Ах, школа! – Моника расплылась в злой усмешке. – Наш проклятый второй дом…
– Помнишь, как мы заканчивали? – спросил Максим. – Слезы, таблетки… Прогулы и драки.
– А родители и бабушки обещали романтику, – грустно вздохнула она. – Что все будут смотреть кто каким вырос, вспоминать старые конфликты и влюбленности…
– Так тебе обещали романтику? – зловеще скривился Гриша. – Пожалуйста! Слезы, таблетки, прогулы и драки. Вот и вся романтика.
– У меня так все одиннадцать лет прошли, – добавил Максим, и они все прыснули.
Школа жила в длинном трехэтажное здании, в высшей степени унылом, как только школы умеют, а заглянуть ему в окна – все равно что в глаза участковому.
Макс провел пальцем по забору. Наверное, у всех школ какой-то патент на эти прутья будто бы из одной краски и с ржавой фольгой в основани.
– Эй! Ищете что-то?! – он обернулся. Какой-то мужик высунулся из-за дешевой пластиковой двери на улицу и, щурясь от июньского солнца, кричал Максиму. – На территории школы посторонним находиться нельзя!
– Здравствуйте! – инстинкты реагировали раньше него самого – У меня встреча назначена с Валерией Михайловной! – Максим уверенным шагом направился к дверям школы.
– С директриссой? – внешне школьный охранник напоминал скорее росгвардейца, чем человека, которому вы бы доверили защищать детей.
– Да, мы на полтретьего договорились…
Охранник, не сводя с Максима глаз, отошел за стойку и поднял трубку телефона. Максим огляделся: унылая мозаика на стенах; пустая, но даже так кажущаяся тесной раздевалка своими бесконечными изгибами напоминала промзону в масштабах школы. Максим вспомнил, как часами ждал в раздевалке папу, прежде чем тот его заберет.
Ему одиннадцать. Он уже не милый голубоглазый мальчик со светло-каштановой челкой. Волосы подстрижены под абсолютно безвкусный горшок, потемнели и все время сальные. Заметно вырос и растолстел. Школьная форма больше не вызывает умиления: теперь рубашка сидит плотно; не практичные брюки все в пятнах уличной грязи. На лице уже заметно пробиваются прыщи.
Он сидел в конце длинного коридора на жесткой узкой банкетке, на которой он толком не умещался. Папа здорово задерживался. Совещание, наверное…
Охранник сидел от него метрах в пяти и разгадывал кроссворд и периодически подозрительно и с недовольством поглядывал на Макса. Очевидно, он доставлял охраннику какие-то хлопоты тем, что не мог уйти.
Максим хотел в туалет. Жжение в области мочевого пузыря было непрерывным и сводило его с ума. Он уже дважды пытался уйти из коридора ожидания назад в учебные помещения, чтобы зайти в туалет, но при прохождении туда надо было заново отмечаться в журнале, а охранник сказал, что чаще раза в учебный день без уважительной причины нельзя; идти в третий раз со своими физиологическими потребностями к незнакомому человеку Макс стеснялся.
