– Ладно, пошли! – я не мог отказывать, когда кто-то так настойчиво у меня что-то выпрашивает. Если он всего лишь глянет на нее из-за приоткрытых дверей, то особого зла не случится. Серафина, скорее всего, уделит ему внимание не больше, чем псарю или поваренку, случайно забредшему не на тот этаж. Главное, чтобы она не спустила на него своих джиннов, и очень важно, чтобы он не начал играть для нее, показывая, как охотно люди подчиняются его мелодии. Кто знает, как Серафина захочет использовать такую его способность? Внезапно мне пришла в голову мысль. А что если он своей музыкой сможет подчинить себе и саму Серафину? Это будет феномен. Джинны и черные духи охраняют ее, как сторожевые псы. Она тут же спустит их на паренька, если ощутит, что он хочет ею повелевать.
Мы прошли по пустынным галереям дворца. Почему-то от королевы все старались держаться подальше. Исключая те случаи, когда спешили на торжественный прием. Их в замке устраивали лишь в честь послов, которые регулярно прибывали то из одной заморской страны, то из другой. В итоге визит каждого кончался либо разрывом шаткого дружеского союза, либо прямым объявлением войны, но гости на приеме успевали повеселиться. Придворные чувствовали себя в безопасности лишь, когда знали, что внимание Серафины отвлечено на кого-то другого. Поэтому в обычные будние дни все куда-то прятались. Замок производил впечатление пустого. Не держит же Серафина их всех в клетках, как до этого держала сверхъестественных существ. Скорее всего, каждый сам добровольно заперся в своих апартаментах. Если королева не позовет, никто и не выйдет. А если позовет, то придут, дрожа. Но она редко кого-то к себе приглашала, и только в тех случаях, когда хотела наказать. Я один раз видел, как ее джинны черным паром вошли в тело провинившегося сенешаля. У него под кожей начали расплываться пепельные черные пятна, и через минуту он сам рассыпался прахом. Этому событию нашлись несколько свидетелей, которые разнесли сплетни, поэтому попадаться лишний раз на глаза ее величеству опасались все.
Мне это было только на руку. Никто не заметит, как я веду какого-то бедолагу-музыканта, кое-как одетого и весьма запуганного, к покоям самой королевы.
– Ты просто посмотришь на нее с порога, и мы уходим, – назидательно прошептал я Нолану. – Думаю, подзорная труба, чтобы лучше рассмотреть ее с большого расстояния, тебе не нужна. Если ты такое же создание, как я, то отлично видишь все и за милю.
Он молча кивнул.
– Королева тоже все видит даже с повязкой на глазах, – робко проговорил он, когда мы приблизились к знакомому маршруту. Коридор с бардовыми портьерами и рыцарскими латами в нишах вел к тронному залу.
На это я не мог ответить, потому что сам точно не знал. Но едва мы остановились у дверей тронного зала, как оказалось, что Нолан попал в точку. Серафина каким-то образом узнала, что я здесь, даже раньше, чем я оказался у проема дверей.
– Какие дела у тебя с принцессой Изольдой с островного королевства Луэ? – почти что крикнула она. Ее голос звенящим эхом рассыпался по просторному тронному залу. Вместе с эхом откуда-то вынырнул один из ее ловких джиннов и чуть ли не вцепился в меня.
Серафина что-то разбила, кажется, норовя, швырнуть этим предметов в меня. Нет, так только показалось. На самом деле это стайка ее духов сшибла с постаментов большие расписные амфоры, и те осколками разлетелись на пороге зала. Я еще секунду назад заметил, как они мельтешат над нишами, а теперь роскошные вазы разлетелись вдребезги. Причем ощущение было таким, что это именно Серафина их сбросила, что она стоит рядом. Но она восседала на троне и гладила по голове какое-то жуткое существо, отдаленно напоминавшее небольшого черного дракона у ее ног. При ближайшем рассмотрении это оказался джинн. Он оскалил на меня свою уродливую морду, когда я пересек зал и подошел к ступенчатому подножию тронного возвышения.
