Только серьёзных проблем с братом ещё не хватало. Он и так не приехал на мою свадьбу, что уже показалось странным. Теперь эта записка…
– Я должна ехать к нему, – решаю я. – Сегодня же вечером.
Лютик начинает беспокойно ходить по столу взад-вперёд:
– Нужно отправить послание твоему отцу, а не бросаться одни демоны разберут куда спасать тощую задницу младшенького. Ему уже не десять, Лия. К тому же вряд ли это понравится раану Джакару, чтоб его гарпии в своё гнездо утащили!
– С каких пор тебя стало волновать мнение Эйнара? – холодно интересуюсь я, уже раздумывая какие вещи буду брать с собой в дорогу.
– Плевал я на эту помесь ящерицы с павлином! – шипит кот, спрыгивая на пол.
– Это займёт всего лишь пару дней, – размышляю я вслух. – Скажу слугам, что еду в храм драконицы Леды на два дня, возносить молитвы и молить о благосклонности богини к нашему союзу, но по пути просто отпущу кучера. Вернёмся так быстро, что Эйнар и не заметит. Он сам сказал – его не будет пару дней.
– Сомнительная затея, но я с тобой, – мурлычет Лютик, предвкушая свободу.
Я открываю дверь, выпуская питомца:
– Сходи пока, разузнай, когда уедет Эйнар.
Кот послушно выбегает из комнаты, оставляя меня одну.
Что бы я без него делала? В Сфане у каждого воина есть свой ноат – степной кот, верный друг и помощник. Когда ребёнок рождается, его ноатом становится появившийся в тот же день котёнок. У девочек редко бывают свои ноаты, но дочери ярла исключение. Мы с Лютиком выросли в степи бок о бок друг с другом, деля на двоих радости и печали.
С ним я училась охотиться, владеть арбалетом, метать кинжалы. Он был рядом не только в холодные степные ночи, которые мы проводили время у костра под открытым небом, но и в те моменты, когда бабушка учила меня быть настоящей раани: держать спину, чинно улыбаться, не показывая зубы, как простолюдины, вести светскую беседу. И учёба… Многие часы бесконечной учёбы. И всё ради чего? Чтобы выслушивать беспочвенные обвинения от проклятого дракона, волею богов ставшего моим мужем?
Я осматриваю свои платья и прихожу к выводу, что могу взять с собой лишь нижнее бельё. Кто путешествует в таких роскошных одеждах? Мне бы мои штаны для охоты и рубаху… Но всё осталось в Сфане. Отец с бабушкой сказали, что шерданийские раани, а тем более жёны генералов, не одеваются как мальчишки-степняки.
На самом деле, ещё пару недель назад я по глупости представляла, что мы с мужем могли бы вместе охотиться и проводить время на природе, я мечтала побывать в местных лесах – в нашей степи почти не было деревьев, лишь бесконечные цветы. За это Сфан и прозвали цветочной прерией. Сейчас даже вспоминать смешно. Наверняка раан Джакар, мой дорогой муж-дракон, никогда в жизни не испачкает даже манжет на своей безупречно-белой, стоящей целое состояние рубашке. И вряд ли его заинтересуют мои желания после того, что сегодня произошло.
Меня приятно будоражит сама идея предстоящего путешествия. Кажется, словно я снова свободна, как перекати-поле. Бабушка всегда говорила: тело можно скрыть под дорогими одеждами, золотом, бриллиантами, но душу, стремящуюся к свободе, спрятать невозможно.
Некстати вспоминается Беллинда и Виктория. Я бросаю короткой злой взгляд на кинжалы, застрявшие над дверью. Подтаскиваю стул и заботливо вытаскиваю их. Не стоит просто так разбрасываться хорошим оружием, здесь я вряд ли найду что-то достойное.
