После кивает и в сторону отходит.
Ах, да, я же совсем забыла рассказать, что сегодня на мне юбочка, которую я люблю протирать на лавке в универе. И обтягивающий гольф. Это просто, чтобы Господин Гордеев помнил, что ему больше ничего не обломится. Так, небольшой раздражающий фактор.
"Как будто нашего присутствия ему будет мало"
Ну что ты, конечно, мало. За свои слова придётся отвечать. Как минимум распрощаться с нервной системой.
"Она у него и так шаткая"
Я расшатаю ещё сильнее.
На третьем этаже я замираю перед дверью с табличкой «Гордеев Артём Юрьевич» и пару раз глубоко вздыхаю. Что ж, с Богом. Постучав в дверь приёмной, захожу и вижу картину маслом.
Бледная девушка поправляет указательным пальцем очки на носу и трясётся над стопкой документов, нервы у неё явно на пределе, она чуть ли не всхлипывает.
И тут мы обе вздрагивает от крика Гордеева:
— Как ты могла потерять документ?! О чём ты вообще думала?! Не реви, а ищи!
Хочется головой встряхнуть, потому что уши моментом заложило.
Бедная девушка пытается что-то сказать, но у неё нет слов — только отчаянные попытки не расплакаться.
Я замираю, наблюдая за этой сценой.
"Что ж, будет весело"
И тут меня обжигает за секунду. Кожа буквально пылать начинает. Гордеев повернул голову. Меня заметил.
"Улыбаемся и машем"
— Добрый день, Артём Юрьевич, — скалюсь, голос такой сладкий, что Гордеев тут же кривится.
— Ну конечно, куда же без тебя, — рычит и что-то в руке до треска сжимает.
"Это я только пришла, милый. Твой день вспыхнет новыми красками"
— Я так понимаю это вместо приветствия?
Гордеев медленно окидывает меня взглядом с ног до головы. Глаза яростью вспыхивают.
— Кофе в мой кабинет принеси. Живо! — рявкает так, что бедная девушка снова вздрагивает.
У неё из рук выпадает целая стопка бумаг, и всё рассыпается по полу.
Мне её жаль, честно. Но ещё я понимаю, что практика у Гордеева не будет лёгкой. Не просто же так она всё это терпит. А мне продержаться нужно всего пару месяцев. Зато после для меня будут открыты все двери.
Бросаю свой стаканчик из-под кофе в урну, а после перевожу взгляд на девушку, которая, кажется, уже начала потихоньку скулить.
— Пс, — привлекаю её внимание, она на меня оборачивается, хлопает ресницами.
- Это вы мне?
— Про трудовой кодекс слышала? Он права не имеет вот это всё...
— Таисия, твою мать, кофе!
Раздаётся новый рёв Гордеева.
Девушка вздрагивает, а после едва губами шевелит:
— Беги отсюда.
Ясно. Будет весело.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
5. Глава 3.
Кофемашина плюётся кофе. Какой именно любит Гордеев я, понятия не имею. Он не соизволил мне сообщить.
