– Так, мне надо серьёзно поговорить. Что это за плохая учёба?
– У меня немного не получилось…
– Какие дешёвые оправдания! На работе тоже так будешь говорить? В один миг вылетишь.
Лера заплакала. Сергей же просто смотрел телевизор. Дети – не его дело. Одно было хорошо: Левитина незаметно от матери унесла игрушечный самолёт, который сёстры вдвоём сделали.
На следующий день одноклассники Лер сильно удивились:
– Леры, это у вас такая мама? Ужас.
– Я сам испугался, словно это меня ругают. А ведь я учусь куда хуже, – сказал Саша Петухов.
– Лера, ты прямо Золушка наоборот: злая мама и добрая мачеха.
Лера не стала рассказывать историю предательства.
На классном часу зашла речь о родительском собрании. Леонову спросили:
– Что такое, на твой взгляд, родительское собрание?
– На родительском собрании учитель говорит родителям, какие их дети плохие, чтобы родители дома разорвали плохих детей. Собрание – это суд над ребёнком. Я очень боюсь. Я учусь, чтобы не прибили.
– Страшные вещи говоришь. Учитель говорит о проблемах, чтобы не ругать, а помочь. Теперь Лариса Черникова пусть ответит.
– У родителей "помочь" равно "ругать". За каждое слово, сказанное о недостатках, на детей нещадно кричат дома. Они думают, что дети начнут учиться хорошо из страха, что родительский гнев повторится.
Родительское собрание проходило в шесть вечера. Таира пришла по обеим Лерам. Учительница удивлялась:
– У вас две дочери, а такие разные! Кстати, младшая вас боится, не надо с ней так строго.
– С чего вы взяли? Дети хитрые. Она вас обманывает, просто ленивая. Может учиться отлично, но не хочет. Мне очень стыдно за неё.
– Вы с ума сошли? Я своего сына хвалю за такие результаты, а вы девочек в угол загоняете. Так можно только отбить охоту познавать мир. Школа кончится, а испорченные отношения останутся, – возмутилась мама Саши Петухова.
– Я забочусь о будущем. Если не заставлять, ничего не получится.
– Практически все взрослые окончили школу, никто не остался безграмотным оттого, что его не унижали.
Леонова сидела дома перепуганная. Что наговорили там маме? Сильно ли будет ругать? По опыту дошкольных занятий было очевидно, что ругать будет. Чтоб была лучше. А вот хвалить – ни разу. Тут Леру посетило смутное предположение, что маминого одобрения в принципе добиться невозможно. Может, Лариса тогда была права и Лера не виновата?
– Ты почему меня позоришь? Мало того, что учишься плохо (по-идиотски оформляешь и пишешь как курица лапой), так ещё и на меня жалуешься! Знаешь, есть такая служба – ювенальная юстиция. Если ребёнок скажет плохо о родителях где-либо, приедет специальная служба вроде полиции и отберёт тебя. Тебя отправят в детский дом, который как тюрьма, только для детей, а потом в однополую семью, где сами не могут родить, поэтому для изнасилования берут из детского дома.
– Мама, мне очень страшно.
– Конечно, страшно. Тебя увезут, и ты нас больше никогда не увидишь. А ведь школьный психолог и нужен для этого: услышит о твоих проблемах и быстро в ювеналку нажалуется, тебя прямо из школы увезут. Впрочем, и без психолога такое может быть: будешь плохо учиться и неаккуратно писать в тетради – заберут, будешь одеваться неаккуратно или в одно и то же – заберут.
Лера от страха не могла уснуть, чуть начинала дремать и просыпалась. Вот её из школы везут в автозаке с психологом, вот они едут мимо плачущих родителей на обочине, вот она сидит на голом полу, прислонившись к обшарпанной стене комнаты в детском доме, похожем на чернобыльское заброшенное здание. Вот два восторженных качка дарят ей дорогую непонятную игрушку. Вот они привезли её к себе домой. Это братья? Нет, отношения у них явно не братские. Один из них взял Леру на руки и понёс в спальню.
