Другое дело я. Самостоятельная авилума, обладающая собственностью, хоть и незавидной. Сама вольна́ выбирать мужа. Есть участок, есть дом, есть раб. Заживем в свое удовольствие. Иаков будет молиться, и бог даст нам богатый урожай и много овец. Я буду рожать, и будет у нас много сыновей. Сбудется сон Иакова. А как иначе? Только так.
– А как же Рахель? Ведь ей тоже нужен муж, – неуверенно проговорил Лаван, – Иаков именно ее имел в виду, когда заговорил о женитьбе.
– Рахель тоже хочет замуж? – удивилась Лия. – Какие могут быть проблемы? Считай, половина дела уже сделана. Жених найден.
Приговор суда в силу еще не вступил. Таблички с приговором у меня. Если я случайно, ну, ты понимаешь, совершенно случайно, разобью ту, где Джераб после сватовства и передачи тархатума отказывается взять в жены твою дочь, то Рахель сможет выйти за него замуж совершенно законно. Ведь не может же он взять в жены ту, которую он обвинял в суде и кому отдал свое имущество, то есть меня. Остается Рахель. Или отказ от денег Джераба.
Понимаю, понимаю. Ты хочешь выдать ее за Иакова. Тоже не проблема. По нашим законам мужчина может иметь несколько жен. Когда у Иакова появятся средства, он возьмет себе вторую жену, после меня.
Наконец, есть еще вариант. Можно, конечно, и сейчас сыграть свадьбу. Но захочешь ли ты взять в качестве платы ослицу и верблюдицу? Обмен получается какой-то… Как бы это выразиться. Некрасивый, что ли.
Лия замолкла. Вообще все замолкли. Никому и в голову не приходил подобный поворот событий.
«Адат, тебе не кажется, что на заработанные нами тяжким трудом богатства слишком много желающих ими попользоваться? Сейчас мы их немного успокоим», — прозвучало в голове.
– Отец, – продолжила Лия, – как ты думаешь, сколько я смогу получить в качестве компенсации, если боги рассердятся на нас, и первая табличка случайно тоже разобьется? Мне кажется, что если я, к тому же, сдам участок в аренду Марону, то смогу безбедно существовать в городе. Не волнуйся. Мое доброе имя переживет, и не такое ему приходилось выдерживать. Денег, которые ты мог бы получить, жаль, конечно. Пригодились бы в хозяйстве, но ничего. Помолимся немного больше. Иаков знает как. Нам не привыкать, выживем.
– Оставим это, – не выдержал Лаван, – если то…, да, если так… Когда писцы закончат подсчеты, суд определит, что именно перейдет мне в качестве выкупа за невесту, тогда и вернемся к этому вопросу. Возможно. Скорее всего, я сам решу, как распорядиться деньгами. К тому времени боги подскажут мне верное решение, хотя … – Лаван задумался.
– Иаков покидает нас? – Лия продолжала показывать окружающим, что угол стола, который все привыкли считать пустым, обрел хозяйку, – жаль.
– Почему? Зачем? – вскрикнула Рахель. – Иаков, неужели ты нас покидаешь? Ведь ты обещал, что всю жизнь мы будем вместе.
– Не слушай бредни сестры, – Иаков захлебнулся от возмущения, – бог лишил ее не только зрения, но и разума.
– Осторожно, Иаков, – не смолчала Лия, – осторожно. Моя немощь очень напоминает болезнь отца твоего Исаака, который с возрастом стал слаб глазами. А если бог вместо острого зрения дал нам пытливый ум? Осторожно. Бойся прогневать Всевидящего необдуманными словами.
– Но почему я должен уезжать отсюда, Лаван? – возмутился Иаков. – Почему я должен покидать Рахель? Почему я должен поступать вопреки желанию моей матери?
– Иаков, – устало произнес Лаван, – через две недели истечет месяц, в течение которого ты можешь проживать у меня на правах родственника. Я уже объяснял тебе закон.
