Ты должен быть записан в реестр жителей как свободный гражданин. С подтверждением этого трудностей не будет, нужно лишь два свидетеля того, что ты не продавался в рабство. Должно быть определено твое положение: авилум – самостоятельный владелец имущества, состоящий в общине, или член семьи авилума; мушкенум – свободный человек, занимающийся любым ремеслом, но не имеющий собственного надела или хозяйства; тамкар – купец или ростовщик; воин или наемник, наконец. Каждый житель царства Митанни должен платить подушный налог и налог с дохода. Если ты не числишься в записях сборщиков налогов, то очень скоро окажешься в армии или на царских работах.
Или ты становишься членом моей семьи, или становишься мушкенумом – наемным работником. В любом случае государство будет взимать пошлину.
Кроме того я, выплачиваю налог за свой участок. Он высчитывается, как часть урожая, который можно собрать с него. Если он не обрабатывается, то средний урожай с соседних участков. Причем для сборщиков налогов неважно, был ли год удачным или неурожайным, обрабатывается он или нет. Налог должен быть выплачен полностью. Нечем платить – выходи из общины, иди в мушкенумы или продавайся в рабство. Это кроме подушного налога, налога за рабов, да много всякого.
Я еще не знаю, что делать с Лией и ее убыточным участком, который она повесила на свою шею.
– Не волнуйся, отец, – напомнила о себе Лия, – Иштар позаботится о нас.
– Я разговаривал со своими богами сегодня, Иаков, – продолжил Лаван. – Ты должен решить, что делать дальше. Да, произошло то, что произошло. И даже библуса, задатка выкупа при обручении, которое ты мог бы предложить мне, у тебя нет. Как и надежды восстановить его в ближайшее время. Возможно, следует прислушаться к словам дочери, взять ее в жены? Тогда ты сможешь вступить в общину в качестве авилума.
– Никогда, – ответ Иакова последовал незамедлительно. Рахель еще крепче сжала его руку под столом, что придало ему смелости.
(– Лия, как же так, – нотки паники зазвучали в мысленном разговоре двух сознаний, – ведь ты же обещала. А дети, я хочу детей.
– Скажу тебе еще одно выражение из будущей жизни, – Тарбит успокаивала Адат. – Никогда не говори «никогда». Очень подходит к нашему случаю. Нам придется потрудиться. Ты думала, что все будет так просто?)
Разговор за столом затрагивал интересы всех присутствующих, кроме, казалось бы, Адины. Она, воспользовавшись тем, что на нее не обращают внимания, перебралась поближе. Устроившись рядом, перебирала и поглаживала пальцы дочери. Ощутив ответное пожатие, она на мгновение прижала головку Лии к своей и сразу отпустила, чтобы не мешать разговору. Ей было совершенно понятно, что внезапно повзрослевшая дочь не даст себя в обиду, нужно только не мешать ей.
– Я скажу тебе, о чем напомнили мне боги. – Лаван выпил глоток пива прежде, чем ответить Иакову, – о разговоре в городе с человеком, с которым нас свела судьба, когда я постучался в его дом с просьбой о помощи. – «Адат, представляешь, мы вроде бы ни при чем, все папенька измыслил и исполнил. Напомнить ему, как все было? Впрочем, зачем подрывать авторитет?».
– Уважаемый человек, – продолжал Лаван, – который вхож в царские покои, запросто разговаривал со мной. Я поделился с ним своими заботами, и он, представь себе, не отмахнулся от них, а предложил простой выход. Сначала нам следует договориться о сумме, которую ты можешь дать в качестве тархатума, выкупа за невесту. Твой отец заплатил нам всего одну мину серебра, когда посватался к Ревеке. Мы упрашивали ее подождать еще хоть год, но она настояла на немедленном отъезде. Не знаю, что нашептали ей боги и Элиезер, которого Авраам прислал за ней. Как бы то ни было, она покинула нас, имея при себе табличку с записью именно о таком выкупе.
