Вдох. Выдох. Снова вдох. И выдох.
Так бабушка помогала успокаиваться, когда Лэнси бывала напугана.
– Я из инспекции по надзору. – Слащавый голос запнулся всего на мгновение. Видимо, показывает свой идентификатор. – Это ведь здесь проживает… Лэнсилита Ву?
– Допустим. Она что-то натворила? Если да – только скажите, я ей устрою!
Вдох. Выдох. Медленно и размеренно.
– Нет-нет, что вы. – Лэнси живо представила легкую усмешку на лице инспектора. – Просто спешу напомнить, что в день совершеннолетия она должна будет к нам наведаться для соблюдения формальностей.
– Вот видишь, – прошептала Лэнси то ли Берту, то ли самой себе. – Всего-то дежурный обход, нечего бояться.
Шаги послышались уже совсем близко.
– А где сейчас ваша… как вы ее называете? – Голос инспектора из слащавого превратился в откровенно насмешливый.
– Внучкой, – не замедлил ответить дедушка. – И не просто зовем, она ей и является.
– Но она ведь вам все равно не родная. Впрочем, дело ваше. Иногда полезно тешить себя иллюзиями. И все же, где она?
«Прямо под тобой!» – мысленно прошипела Лэнси. А в следующее мгновение почувствовала, что теперь уже Берт держит ее ладонь в своих.
– Сейчас он уйдет, – успокаивающий шепот над самым ее ухом.
– Знаю! – Лэнси отдернула руку и отодвинулась подальше, насколько это было возможно в такой тесноте. Продолжила прислушиваться к звукам наверху. Инспектор шаг за шагом отходил в сторону от их укрытия.
Слишком медленно…
– Ну как, убедились? – Предел бабушкиной вежливости, похоже, подходил к концу. – Ее сейчас тут нет, вышла прогуляться. Когда вернется – не знаю, я ей не нянька. Интересует что-то еще?
– Вообще-то нет. – Инспектор прошел в сторону выхода. – Жаль, что не удалось повидаться лично. Но я обязательно еще зайду на днях.
– Будем ждать с нетерпением, – не удержался от колкости дедушка, прежде чем дверь за инспектором захлопнулась.
Секунда… две… три…
Наконец люк открылся, выпуская с облегчением выдохнувших «подпольщиков» на свободу.
– Как он посмел? – Наконец-то бабушка Ри смогла выпустить на волю накопившуюся ярость. К своему несчастью всю ее силу вынуждена была принять на себя швабра, которой бабушка с остервенением возила по полу, вытирая следы непрошенного посетителя. – Что он тут вынюхивал? Пусть только попробует еще сунуться к нам – прогоню вот этой самой шваброй!
Лэнси не сомневалась: так оно и будет. Это одновременно и радовало, и наводило ужас перед возможными последствиями.
***
Вот уже несколько минут Юдвин неподвижно стоял на балконе министерства, глядя на мерцающий в надвигающихся сумерках зеленый отсвет Барьера. Совсем недавно это зрелище казалось ему самым прекрасным, что только может существовать на свете.
Теперь все изменилось.
Юдвин попытался поймать крутящееся в голове слово. Единственное, которое смогло бы описать те ощущения, которые вызывал Барьер сегодня.
«Болен». Да, это было то самое слово. Здесь, вблизи, это особенно заметно. Цвет потемнел, приобрел грязноватый оттенок. Равномерное гудение излучаемых волн вызывало головокружение. Если так пойдет и дальше, скоро Барьер будет уже не исцелить. А это значит…
…Это значит, что вся так долго и тщательно выстраиваемая система, которую он оберегает, рухнет в одночасье вместе с главной ложью, служащей фундаментом этой системе.
Лицо Юдвина исказила усмешка. Ложью? Пусть так. Пока большинство людей предпочитают тешить себя иллюзиями и сказками, иначе нельзя.
