Двойная жизнь моего мужа - страница 9

Я боялась, что он уйдет к ней. Не этой ночью, так следующей.

Я боялась, что она заберет его с той же легкостью, как переступила порог нашего дома.

С сигналом будильника Игнат поднял ресницы, потянулся к прикроватной тумбе, чтобы выключить мелодию, и вздрогнул, обнаружив меня прислонившейся спиной к изголовью кровати.

— Влада, — пробормотал он растерянно, потирая пальцами сонные глаза. — Почему ты не спишь?

Я отвернулась от мужа.

— Посмотрела бы я на твой сладкий сон, если бы в нашем доме поселился мой бывший.

— Мы договаривались. Никакого выноса мозга, — отсек он, сбросив с себя одеяло.

Я скрестила руки под грудью. Как удобно мужчинам нарекать нервотрепкой любое неудобное изречение из уст женщин…

— Если ты слишком занят тем, чтобы подыскать ей жилье, этим могу заняться я.

— Весьма любезно с твоей стороны, — Игнат поджал рот.

— Это значит «да»? — во мне зашевелилась крошечная надежда.

— Это значит, — Игнат растянулся на кровати, упав головой на мои вытянутые ноги, — что тебе нужно успокоиться.

Я покачала головой.

— Это невозможно, Игнат. Ты хоть представляешь, каково мне?

— Я тебя люблю, Влада, — заверил он, погладив мое пузо. — И я твой. Всецело. Ревновать в данном случае — по-детски нелепо. Инге нужна моя помощь, чтобы во всем разобраться.

Я подавила фырканье. Эта женщина вчера так на меня смотрела, словно была бы не прочь поглядеть, как свора обезумевших, голодных собак оставит от меня лишь мокрое место.

— Поскольку она не помнит ничего с тех пор, как исчезла много лет назад, — продолжил муж, — ей важна поддержка человека, которого она знала из жизни «до» того, как все пошло наперекосяк. К тому же, — последовал громоздкий вздох, — она всегда отличалась упрямством, поэтому не поверила бы мне на слово, скажи я о своей беременной жене. Сочла бы меня психом и приняла все за розыгрыш. Ты понимаешь? Для Инги жизнь замерла. Она все потеряла. Отца, будущее и… — Игнат замолк, оставив завершение фразы при себе.

Я не черствый человек, и сострадание мне не чуждо. Должно быть, Инге казалось, что она попала в мир зазеркалья, где ее привычный склад жизни перевернут вверх тормашками, а окружающие звали это обыденностью. Тем не менее, у меня не получалось отделаться от ощущения исходившей от нее угрозы для моей семьи. Она была небезразлична Игнату, это я могла понять и принять. Но существовала значительная разница между помощью ей и стремлением удержать ее возле себя.

Я тащила за собой этот груз, размышляя всю ночь о мотивах Игната.

Когда-то он любил ее. Долго и тяжело учился жить без нее. И вот она вернулась. Задумывался ли он хотя бы на миг о возможности сойтись, вернув былую любовь? Наверняка… пусть в этом мне никогда не признается. Смог бы он отказаться от меня и от нашего ребенка?

— О чем задумалась? — приглушенно поинтересовался Игнат.

— Будь я на ее месте, мне было бы невыносимо жить под одной крышей с женой своего любимого. Это же мазохизм чистой воды. И неважно, что этому способствовало.

Игнат убрал ладонь с моего живота и принял сидячее положение, повернувшись спиной. От малейших движений под кожей перекатывались бугры твердых мышц.

— Это не то, на чем ты должна акцентироваться. Сосредоточься на подготовке к родам. Инга — не твоя проблема.

Я подняла руку, потянувшись к предплечью мужа, но он поднялся с кровати. Полусогнутые пальцы зависли в воздухе, в подушечках пульсировало. Я притянула руку обратно к себе и заправила за ухо темную прядь.