Понятия не имею, поверят ли, но я отсылаю
одинаковое сообщение обоим Власовым: «Вместо полиции я пошла в клинику и
сделала аборт. Работы мне не надо, я уезжаю и никому ничего не скажу. Да и
нечего мне говорить».
Была мысль добавить про деньги, но в фильмах
шантажистов убивают. Теперь бы действительно отстали оба, а я уеду и больше
никогда их не увижу. Буду считать, что воспользовалась услугами донора спермы,
решив, что пора иметь детей.
– И все у нас с детками обязательно будет
хорошо, – шепчу в тишине комнаты, а по моей щеке стекает одинокая слеза.
Поездка до вокзала проходит в лучших
традициях шпионских фильмов. Я одеваюсь почти точь-в-точь как тот тип в
толстовке, с той лишь разницей, что моя кофта розового цвета, как и очки. Зато
вдобавок к капюшону я еще и кепку натянула пониже на голову.
В общем, я скорее привлекаю внимание своим
необычным видом, нежели, наоборот, маскируюсь и сливаюсь с массой. Но мне
простительно, я очень нервничаю, страшно находиться на улице, до поезда я так и
просидела, забаррикадировавшись в квартире.
Умом я вроде понимаю, что Снежана не
криминальный авторитет, едва ли у нее есть возможность поставить снайперов на
крыши ближайших домов, чтобы следили за мной и устранили, как только я появлюсь
на обозрении. Но страх, он ведь иррационален, и я едва сдерживаю себя, чтобы не
накричать на нерасторопного водителя такси, почему–то держащего багажник
полным, из–за чего задача «засунуть мой чемодан внутрь» превращается в
практически невозможную.
– Почему вы не освободили машину? У вас вызов
до вокзала, как много людей вы знаете, путешествующих налегке? – спрашиваю, с
трудом сдерживая свое раздражение.
– Так, может, вы встречать едете, –
равнодушно пожимает плечами водитель. – Да вы присаживайтесь, я тут сам разберусь.
Перед глазами почему–то возникает картинка
из фильма, где нерадивый таксист просто оставил чемодан на улице. А еще мне
вспоминается кадр из другого кино, где, наоборот, водитель увез багаж, оставив
семью ни с чем. В общем, мне совсем не хочется доверяться незнакомому мужчине.
– Давайте на заднее сидение его положим, я
так опоздаю из–за вас!
– Ага, он же испачкает ткань! –
возмущается водитель. – Химчистку вы мне будете оплачивать?
– Значит, ваши вещи на заднее сидение, а
мой чемодан в багажник. Ваши вещи наверняка чище, – едко произношу.
– Тоже верно, – кивает незадачливый
водитель, но, взяв в руки свою пыльную сумку, останавливается. – Да нет, ваш
чемодан ничего не испачкает, он вроде чистенький. Давайте его засовывать.
Подавляю очередной раздраженный вздох и
слежу за погружением чемодана теперь на заднее сидение. Я так долго стою на
обозрении возле машины, что в меня можно было раз триста выстрелить с разных
ракурсов. Возможно, я зря переживала и отсиживалась в квартире, даже еду в
дорогу не купила. Никому я не интересна. Но буду вынуждена довольствоваться
вокзальными пирожками из-за собственных опасений.
Ключи от квартиры я оставила соседке
хозяйки, предварительно предупредив ту. Попросила адресовать все вопросы к
Власову, дала ей его номер. Все же оплаченное время не вышло, но я не собираюсь
оставаться ответственной за чужое имущество.
– Поместился чемодан, а вы переживали, –
произносит водитель такси с радостной улыбкой.
– Ага, – только и могу выдавить из себя,
чтобы не начинать бесполезный спор, и занимаю переднее пассажирское место.
