Может быть, виновато мое воображение, а,
может, опасность еще есть, но выезжая из двора в зеркале заднего вида я могу наблюдать
парня в черной толстовке с натянутым на голову капюшоном и непрозрачными
очками. Тот ли это тип или другой – неизвестно, но мое сердечко ускоряет свой
ритм.
«Скорее бы занять свое купе. Они ведь не
додумаются со мной поехать?» – крутится в голове паническая мысль.
Снова чувствую себя героиней боевика,
которая случайно стала свидетельницей преступления и теперь вынуждена
скрываться и от мафии, и от полиции на всякий случай. Одно хорошо с этим
нерасторопным таксистом, благодаря его медлительности я приеду ровно к
отправлению. Не придется трястись в зале ожидания, со страхом вглядываясь в
толпящихся там людей.
«А на вокзале провернуть трюк с ножом в
бок даже легче, чем в парке. Людей больше», – совсем не успокаиваю себя.
«Но там металлодетекторы и прочее! Не
дадут пройти с ножом в кармане», – пытается победить рассудок.
«Да, зато в багаже вполне себе дадут.
Сколько людей берет с собой кухонные ножи в поездку – не счесть!» – все же
эмоции одерживают верх.
– Приехали, красавица, сейчас помогу с
чемоданом, – торжественно объявляет водитель, паркуясь.
– Спасибо, – киваю и выхожу на улицу.
Интересно, когда я снова почувствую себя в
безопасности? Придет ли это ощущение в родном городе?
Расплачиваюсь и качу чемодан внутрь
вокзала, у меня двадцать минут до отбытия, осталось немного. Тут вдруг оживает
мой телефон.
«Убедила. Вали и не возвращайся», – читаю злобное
сообщение.
Нет, эта Снежана точно не выросла, одно
слово – избалованное дитя богатых родителей.
Почти сразу за ее сообщением приходит смс–ка
от Власова. Они синхронизировались или рядом находятся?
«Очень жаль по поводу работы, но я
понимаю. Удачи тебе в твоем Ипатовске. И прощальный подарок от меня», – гласит
сообщение Алексея.
И тут же на карту приходят деньги. Он
снова от меня откупается, это можно принять за извращенное чувство
благородства. Вот только я не из Ипатовска родом, он так и не запомнил название
моего родного города. Я у него вообще никаких чувств не вызывала, кроме
удобства?
И так мне становится обидно, в глазах
скапливаются слезы, благо я до сих пор в очках, они частично скрывают мое состояние.
Бросаю взгляд на магазинчик сотовой связи и решительно иду туда. Успею купить
новую сим–карту и уехать далеко–далеко.
Но Власов обо мне и не вспомнит вскоре.
Небось только обрадовался легкому решению проблемы.
Сволочь.
А дальше мы переместимся в настоящее
время.
Наши дни
– Не верю, вот просто не могу поверить! –
причитает Маша. – Как так–то?! Мы их только из роддома выносили, таких
крохотных, родившихся раньше срока.
– Это нормальная ситуация с двойней, –
перебиваю сестру.
– Да понятно, я не о том. Я про то, что
как так, они были малышами, ничего не могли делать, только лежали и махали
своими крохотными ручками, а теперь мы готовимся праздновать их четырехлетие! –
заканчивает–таки свою мысль Мария.
– Ты стала сентиментальной с
беременностью, – смотрю на нее с долей здорового скептицизма.
– Зато ты как сосулька! Ледяная и
равнодушная! – не остается в долгу Маша.
– Ох, – качаю головой, – и как только Миша
тебя терпит, ему памятник надо поставить.
– Прощаю тебя лишь потому, что я добрая, –
улыбается Мария, глядя на мирно играющих друг с другом двойняшек. – И как я
буду справляться? Не представляю.
