Внешне я спокойна, а вот внутренне совсем
нет. И это самое внутреннее прямо сейчас выливается в то, что я слишком
судорожно прижимаю к себе Тимофея и Лену. Кажется, они чувствуют мою
нервозность и молчат. Да и незнакомец, коим для них является Власов, пугает их.
– Привет, Настя, – пристыженно отвечает
Алексей. – Извини, так сильно удивился, увидев тебя, что совсем позабыл о
вежливости. Ты, кстати, очень хорошо выглядишь, – он окидывает мою фигуру
цепким сугубо мужским взглядом, – почти не изменилась. Даже не скажешь, что
мама двоих теперь.
– Зато ты с возрастом потерял способность
делать комплименты.
– Да, ты права, – тушуется Власов, –
просто я ж говорю, удивился очень. Еще и поездка сюда, я ведь сразу с поезда.
Самолет до вас не летит, это так утомительно. Новые люди, коллектив. Отвык я от
смены декораций, слишком вжился в прошлые.
«Новые люди, коллектив», – проговариваю
про себя.
– Нет! Только не говори, что новый
начальник – это ты! – теперь невежливой являюсь я. – Мне так нравилась моя
работа, и город тоже. Имей ввиду, начнешь притеснять, я пожалуюсь в трудовую
инспекцию!
Страх внутри меня ушел, уступив место
злости.
«Этот козел не имеет никакого морального
права снова врываться в мою жизнь! Я ее долго успешно выстраивала, я не позволю
ему все разрушить».
– Я и не собирался, Настя, – Власов делает
шаг в сторону от меня, словно опасается того, что я на него кинусь с кулаками.
– Я бы никогда так не поступил.
– Однажды поступил. Не дал мне устроиться
по специальности, – прерываю пафосную речь Алексея.
Дай волю, и этот павиан не замолчит,
восхваляя себя любимого.
– Исключительно ради того, чтобы научить
тебя всему! Не нужно демонизировать меня, не такой я и плохой, – Власов
оскорбленно сопит.
А я стою и думаю, как могла влюбиться в
подобного экземпляра? Оправданием мне может служить только мой возраст и то,
что как таковой любви у меня до Алексея не было. А фантазии на ее тему были.
Фантазии – плохой советчик в построении
серьезных отношений. Теперь я это полностью осознаю. Окружающие люди не виновны
в том, что мы на них навешиваем ярлыки, которым они не соответствуют.
– Ничего, я без твоей помощи всему
научилась, – холодно произношу. – Не стажером являюсь, как ты видишь. Так ты не
ответил, ты мой новый большой босс?
Алексей отвечает не сразу, снова сначала
внимательно осматривает меня. Чувствую себя так, словно меня препарируют под
микроскопом. Неприятные ощущения.
– А где колечко? – восклицает Власов по итогу
своего осмотра. – Дети есть, а мужа нет? – он опасно прищуривает глаза, вмиг
выйдя из образа добропорядочного простачка.
Сегодняшний день не задался еще с ночи.
В три утра мне позвонил Миша и в панике
рассказал, что Машу увезли с подозрением на аппендицит. И мало того, что у нее
только–только начался второй триместр, они думали, вздохнут спокойнее, станут
меньше переживать за здоровье животика. Мария даже больничный взяла у своего
врача, чтобы переждать эпидемию гриппа, разбушевавшуюся в этом году в нашем
городе. Так тут ни с того ни с сего пришла острая боль, которую Соколовские по
началу спутали с угрозой выкидыша.
– Аппендицит, ты представляешь! Они
сказали, что подозревают его и увезли быстрее, чем я смог осознать
происходящее! – жаловался Миша.
– Но это ведь хорошо, что не выкидыш,
аппендицит давно научились лечить у беременных, Маша не первая, – попыталась я
успокоить Соколовского.
