- Два года назад эта модель участвовала в немецком авиасалоне, но тогда нам удалось посмотреть только макет, - продолжила я.
- Самолет находился на стадии реализации проекта и взлетел только в конце прошлого года.
- Вижу, вы продвинулись в ваших разработках.
- Да, не без помощи дополнительных субсидий, - скромно улыбнулся он. - Мы доработали модель, получили лицензию и провели испытания.
- Буду признательна, если вы покажите мне свою птичку, - улыбнулась я, стараясь, чтобы он видел во мне не королеву, а человека, который отдает должное его творению и мастерству.
Судя по всему, у меня получилось, потому что он добавил:
- Я знаю, что Швеция ведет успешные разработки по гибридным двигателям и наладила производство.
- Да, - ответила я. На таком гибриде я и летала в поездки. - А я знаю, что вы создатель также и поршневого ламинарного планера.
Уже заходя в салон, я почувствовала взгляд и обернулась. Свита шла за мной, у трапа стоял персонал и журналисты, и как-то по-особенному на меня никто не смотрел.
Мы зашли в просторный салон, и нас встретила молодая женщина, которую мне представили, как дизайнера интерьера Эдит Руфман.
- Салон выполнен в светлых тонах. С деревянными вставками и комфортными кожаными креслами, умеющими быстро подгоняться под желания пассажиров. Клиент в деловой авиации - наше всё… - она начала рассказывать о всех модных фишках дизайна, видимо считая, что я заглянула внутрь именно с этой целью.
Однако меня мало интересовало удобство и оригинальные дизайнерские решения, и я повернулась к Эрику.
- Какой у него реальный потолок?
- Тринадцать с половиной, - ответил конструктор, уже не удивляясь моему знакомству с темой.
- Почти как у нашего Альбатроса… - одобрительно кивнула я и добавила: - А дальность?
- Тут скромнее, - улыбнулся конструктор. - Пока он осилит только внутренние рейсы.
- Это тоже неплохо, - кивнула я и, проходя к кокпиту, продолжила: - Какая вместимость?
- Двадцать пассажиров и два члена экипажа. Но мы ведем разработку по увеличению грузоподъемности.
- Вы продвинулись. В позапрошлом году вы предлагали девять пассажиров. Если внедрить таких малышей на внутренние рейсы, будет совсем неплохо, - кивнула я и, бросив взгляд на панель управления и два сайдстика, спросила: - Вижу, авионика здесь тоже претерпела изменения. Более продвинутая. Скорее всего это “HW”.
- Вы разбираетесь в технике, - улыбнулся Эрик.
- Нет, что вы, - отмахнулась я. - Просто есть навыки пилота…
Пока я сидела в декрете, я не только развивала экологические проекты, но также решила научиться летать, чтобы понимать тему, которую продвигаю.
- Эта модель в управлении легкая, навигация такая же, как и на любом джете, - улыбнулся он, чтобы поддержать разговор.
- Есть заказы?
- Нет… - в его улыбке промелькнула грусть. - Даже легкие, девятиместные не заказывают.
- То есть, о серийном производстве и развитии инфраструктуры пока речи не идет, - я не спрашивала, а констатировала факт.
- Люди не очень доверяют электродвигателю на высоте.
- Ну да. А вдруг батарейки закончатся. Инстинкт самосохранения.
- Он самый… - согласился он. - С поршневыми самолетами попроще. Схема, проверенная столетием. Их покупают лучше.
В такие моменты никто не думал о дальних перспективах. Реактивные самолеты выбрасывали в воздух больше миллиарда тонн углекислого газа в год.
В ООН мы часто горько шутили. На наших конференциях много говорилось о экологии, но практически все, в том числе и я, слетались на своих частных самолетах поговорить о сохранении природы, при этом загрязняя окружающую среду. И подобные электросамолеты были шансом. По крайней мере, для тех, кто думал о наследии, о будущем не только своем, но и своих детей.
