Да что это за нах, а? И раз уж это бред, то где тротуары для пешеходов, нах? Что за блинство, нах? И раз уж это мой личный бред, то мы и спросим прямо у него же: «Где тротуары, нах? Требую равных прав для пешеходов и укурков на тачках, нах!»
Мне кажется, что я ору эту белиберду громко, но почти не слышу сам себя. Но во сне это всегда так. А бред это что? Это тоже есть своеобразный сон. И он даже развивается, если назойливое мигание перед моим ошалелым взором можно назвать развитием.
Мигает табличка трепетного розового цвета. Табличка полупрозрачная, тачки и мрачный урбанистический пейзаж сквозь неё неплохо видны. Табличка окаймлена по периметру розочками. Эти розочки почему-то особенно выбешивают меня, и я плюю, стараясь попасть в самую крупную.
Так, стоп, Юрец, ты, кажись, теряешь контроль над собой. И потом, ты всё же не верблюд, не говоря уж о том, что вообще-то и так хочется пить, а в плевке ты добровольно теряешь жидкость, пусть и немного; сие есть крайне неразумно, Юрец. Желание хлебнуть водички радует меня. Значит, скоро проснусь.
У меня всегда так. В какой бы хлам я ни упился, если организм требует либо влить в себя жидкость, либо, пардон, наоборот, я всегда просыпаюсь как штык. От радостного предвкушения скорого пробуждения решаю напоследок прочесть ядовито-зелёный текст, что колышется на табличке.
«Ну что ж, дружочек! Ты отказался от множества прелестных перков, ты отказался от допзапаски и взял совсем немножечко бензина. Ты даже отказался от пулемёта ТТ, мать твою!
А посему ты получаешь звание идиотского придурка, что соответствует не только твоей полнейшей дисквалификации как полового гиганта и прочее, прочее, но и дисквалификации по всем остальным возможным и невозможным статьям.
А если совсем кратенько, то ты полный нуль по всем статьям и качествам, дружочек! Ах-ха-ха… Как жаль, как жаль…
Кстати, напоминаем, одну жизнь ты уже потратил!!! Осталось восемь, осталось восемь, осталось восемь. Ха-ха-ха!!! Смешно, правда?»
Не понял. Моргаю, тру глаза, но это дерьмо продолжает, подмигивая, висеть перед моими глазами.
-Вообще-то пулемёта ТТ в природе не существует, -непонятно зачем выдаю я, -а револьвер я взял…
Зачем и кому я это говорю, вернее, кричу, я не знаю. Но розовая табличка неожиданно отзывается светящимся фиолетовым текстом: «За внимательность и элементарную эрудицию игрок Гровецкий Юрий, двадцать пять лет, не женат, внебрачных детей не имеет, беспартийный, в связях, порочащих его, замечен неоднократно, получает уровень: первый; очки опыта: немного, ладно, пусть два, нет, очков опыта нету, нету, нету! Заработай их сначала, дебилоид!
Ха-ха! Правда, милая шуточка? Из предложенных перков означенный игрок по-прежнему располагает восемью жизнями, одна из коих, а именно жизнь с порядковым номером восемь, в настоящий момент времени висит на волоске. Ха-ха. Смешно, правда? Далее…»
Что далее, я не читаю, потому что в общий шум загазованной улицы, к которому я уже, можно сказать, привык, резко вклинивается противное шипение, словно ко всему прочему в мой бред заглянула на огонёк огромная змея. А змей я, кстати, боюсь. Но это огромный секрет. Юрий Гровецкий чувак бесстрашный, если чё.
Оглянувшись на мерзкое шипение, вижу бордовое нечто, какой-то колобок с отростками, стремительно и целенаправленно катящийся ко мне. «Это есть миленький ядовитенький самодвигающийся объектик, сокращённо мясо-моб, для своих: мясо-мобчик сладенький», -любезно высвечивает чёрными бархатными буквами теперь уже голубенькая табличка.
