– Спасибо, Йен, но не стоит. Я хочу поиграть в покер, – протянула она, наслаждаясь моментом, а затем, постучав себя указательным пальцем по виску, добавила: – Трезвая голова в таком деле не помешает. Так что оставляю Кару в ваших надёжных сильных руках, Йен, – и удалилась, посмеиваясь, прежде чем я успела придумать предлог, чтобы вместе с ней улизнуть.
Мы с господином Шульте остались наедине.
Я мысленно заскулила. Ну что за особняк?
Такое ощущение, что все здесь пытаются либо перемыть друг другу косточки, либо тайком выведать чужие секреты, а потом и пошантажировать (чего добру пропадать?), либо подставить ближнего. Это как минимум. А как максимум прибить. Теперь и у меня башенки в виде «Ш» начали ассоциироваться с чем-то зловещим...
– Слышал, вы согласились на предложение Фредерика, Кара? – первым заговорил Йен, протянув мне бокал.
– Спасибо. – Приняла его из чистой вежливости. – А по поводу шлема вы правы. Я с первого дня в Эдеме мечтала о создании чего-то действительно важного – пробормотала, пряча глаза.– Извините, господин Шульте...
– Йен.
– Что?
– Раньше вы меня называли по имени.
Я покраснела. Ужасно неловкая ситуация.
– Йен, вы не проводите меня к Элизе? Мы с ней планировали сходить искупаться...
Но вместо того, чтобы выполнить мою просьбу, господин Шульте расхохотался.
– Кто-то пустил слух, что я пытаюсь отбить вас у Шона. Вижу, он дошёл и до вас, – отсмеявшись, пояснил собеседник. Мои щёки вспыхнули ярче, и я сделала затяжной глоток. – Не смущайтесь, Кара, я не перехожу дорогу друзьям. – И вот стоило мне расслабленно выдохнуть, как он невинно добавил: – Хотя кое в чём люди правы. Я здесь действительно из-за вас.
Я ошарашенно уставилась на собеседника, а он, ухмыльнувшись, невозмутимо продолжил:
– Господин Штольцберг рассказал вам о пилюлях забвения?
– О чём? – растерялась я.
– Значит, нет... – Между его бровей пролегла тень. – Дело в том, Кара, что в Эдеме уже около года на чёрном рынке гуляют таблетки, которые вызывают избирательную амнезию. Поначалу их глотали только отъявленные рецидивисты в момент задержания, чтобы стражи не смогли добиться от них правды, но в последнее время они перекочевали в массы. Уровень преступности резко возрос, – неодобрительно поджал губы Йен.
Я насторожилась. Зачем он завёл этот разговор, если мы всё уже обсудили с господином Штольцбергом?
– Убийцы забывают о совершённых преступлениях, – между тем продолжал господин Шульте, – насильники перестают узнавать своих жертв, воры с пеной у рта доказывают, что украденное им подбросили, а свидетели начинают жаловаться на провалы в памяти – такой психодел творится! У стражей есть детектор лжи, но, сами понимаете, перед пилюлями он бессилен. Поэтому когда я увидел ваш шатёр, то сразу подумал, вдруг вам удастся с этим справиться.
– Сделаю, что смогу, Йен, – сухо ответила я.
Он широко улыбнулся, а морщинка на его переносице разгладилась.
– Очень на это рассчитываю. «Либрум Индастрис» и «Пантеон» заключили крупный контракт. В случае успеха, Кара, вы не только получите солидное вознаграждение, но и будете регулярно создавать по-настоящему «важные» устройства.
Что ж, видимо, господин Шульте захотел убедиться в надёжности инвестиций... Но раз уж обстоятельства сложились таким образом, что мы с ним остались наедине, а он держался непринуждённо и, кажется, был не прочь поболтать, то я подумала, почему бы не попытаться разузнать, что демонстрируют топы за закрытыми дверями. Потому что мысль, что мужчина, которого я люблю, придумывает страшные, злые вещи была мне невыносима.
