Как только поезд проехал, остановившись возле перрона, девушка отпустила ученика своего товарища и отошла на несколько шагов, смотря на хвост поезда метро.
– Тебе же говорили, не лезь сам, – устало буркнула Женя, переведя наконец-то взгляд на отряхивающегося парнишку.
– Простите… Хотя, по правде, я и не лез, просто человек спрыгнул бы, а я не мог этого допустить, поэтому случайно и попал в эфир вместе с тем эгрегором, – оправдывался Сашка.
Устало вздохнув, Васильева стёрла капельки крови с переносицы и вымолвила уже мягче:
– Ладно, пошли, а то через три минуты прибудет следующий поезд. И учти, тебе повезло, что это был ещё не до конца сформировавшийся высший, так бы мне пришлось повозиться дольше, чем около минуты, даже не смотря на временной парадокс эфира. Кстати, будь мы в реальности, поезд уже бы проехал по твоему бренному телу, – и только сейчас, Александр отметил, что в эфире его чуть не сбил тот самый поезд, из-под которого парень вытащил незнакомца, ведь на нём были такие же рисунки. Проходя чуть дальше, молодой человек поежился от мрачного зрелища пустого поезда метро, у которого открывались и закрывались двери.
«Временной и материальный парадоксы эфира, – думал ученик Половца, – первый закон Долоха-Семешко».
Уже стоя возле входа в метро, где был припаркован служебный автомобиль Жени – черный «Хаммер», версии предыдущих годов, то есть не новый и не старый уж совсем, с номерным знаком «КБН-К 091», Васильева выпила сама и дала Сашке какую-то пилюлю, которая, подавив действие эфира, вернула молодых людей в мир реальности.
– Всё, топай домой, дружок, отдохни хорошенько, – видя, что парнишка замялся, Васильева добавила: – Дойдёшь сам?
– Я-то дойду, а вы как? – он взглядом зацепился за её счёсанную рану на лбу.
– Издеваешься? – нахмурилась девушка. – Пф, за кого ты меня принимаешь? – и не дождавшись ни ответа, ни каких либо объяснений, блондинка открыла дверь своего авто и поспешно скрылась в тонированном джипе.
Александр ещё с минуту постоял возле авто, а потом, улыбнувшись, ушёл восвояси.
Женя достала с бардачка авто пару салфеток, протёрла рану на лбу, зашипев от неприятного ощущения, и устало облокотилась о руль.
«Ты же знаешь, что с аллергией я тебе помочь не смогу, – заметил тот, кого именуют Хати, – но с раной могу.»
«Та ладно, заживёт. И так твой бесценный ресурс пришлось потратить на столь мелкого эгрегора», – ответила лицензированный убийца.
Выудив из кармана пластинку с обычными таблетками от аллергии, Женя поспешила их выпить, хотя уже заранее знала: пребывание в эфире ей аукнется завтрашним зудом по всему телу.
– Надо бы отдохнуть, – прошептала она, заводя мощный двигатель.
* * *
– Когда ночь становится владычицей мира, становясь свидетелем всего зла, что творится в это время суток, можно ли назвать её соучастницей? Повинна ли она в том, что сокрывает грех? – тихо шептал искажённый голос, голос, о котором сложно сказать, кому он принадлежит. Его обладатель был скрыт в чёрном пальто с капюшоном, так, что только небо, на которое он сейчас воззрился, могло видеть его лицо. – Так или иначе, но грешников надо наказывать…
Свернув за угол дома, где всё ещё горели местами огни в окнах, не смотря на поздний час, необычный силуэт стал свидетелем коварного действа.
Двое мужчин внешности обитателей мест не столь отдалённых, предварительно высыпав из большого кулька множество разных бумажников и кошельков, вынимали теперь из них деньги и пересчитывали под светом фонарика.
