Минуты кажутся часами. Слова учителя, гул голосов одноклассников – все становится неразличимым. Я сижу неподвижно, но внутри меня растет напряжение. Треск, который я слышал ранее, эхом раздается в голове. Мои пальцы покалывает так сильно, что я едва могу их сгибать и разгибать. Кулаки сжаты, ладони вспотели. Надо продержаться, но с каждой секундой это становится все сложнее.
Наконец звонок. Сигнал, раздающийся в коридорах, звучит для всех как облегчение, но для меня – как стартовый выстрел. Я резко встаю, не оглядываясь на Тома, который удивленно поднимает брови.
Шум разговоров наполняет коридор. Ускоряя шаг, я пробираюсь мимо толпы, горблюсь, чтобы не встретиться взглядом ни с кем, кто мог бы меня окликнуть. В груди все тяжелее. Пальцы продолжают зудеть, и с каждым шагом этот зуд распространяется выше – к предплечьям, к плечам. Ощущение становится настолько ярким, что кажется, будто энергия хочет разорвать меня изнутри.
Я замечаю открытую дверь и залетаю внутрь, захлопывая ее за собой. Оказавшись в помещении, щелкаю замком. Стою, тяжело дыша, прислонившись спиной к холодной поверхности двери. Когда дыхание немного выравнивается, осматриваюсь.
Комната темная, тесная. Это техническое помещение – стеллажи с тряпками и моющими средствами расставлены на полках вдоль стены. Пол усеян коробками с каким-то инвентарем. Лампочка под потолком едва мерцает, то включаясь, то затухая, словно старается усугубить и без того давящее ощущение.
Я сползаю на пол, обхватываю голову руками. Пульсация внутри нарастает, каждое биение отдается в висках и пальцах, как удары молота. Боль прокатывается по телу, волнами вспыхивая то в ладонях, то в груди. Грудь сдавливает, как будто весь воздух из комнаты исчез.
Мир становится мутным, словно я погружаюсь в глубокую воду. Кажется, что все вокруг вращается, кружится, и только звук моего учащенного дыхания остается постоянным.
Вдруг за дверью раздаются шаги.
Сначала тихие, осторожные, потом все ближе. Шорох одежды. Скрип обуви на полу. Я напрягаюсь, сердце стучит быстрее. Дыхание замирает, ладони сжимаются в кулаки. Шаги останавливаются прямо за дверью.
– Да, он туда забежал, – слышу я голос Тома, приглушенный дверью. Он говорит с кем-то, его голос обеспокоен. – Не знаю, что с ним, так несся, будто что-то случилось.
Меня накрывает волна тревоги. Том видел, куда я побежал. Теперь он привел кого-то. Мое воображение рисует худшие сценарии. Я сжимаюсь в комок, почти не дыша. Вдруг это учитель или кто-то из администрации?
Еще шаги. Тяжелые, уверенные. Стук в дверь. Один, потом второй.
– Райан, это я. Открой.
Это Тиона. Я хватаюсь за звук ее голоса, как за спасительную соломинку.
Я подползаю к двери, тянусь к замку, едва справляясь с болью в руках. Ощущение странное: будто что-то внутри меня рвется наружу, заставляя мышцы гореть и сводить судорогой. Я смотрю на свои ладони. Правая генерирует небольшие электрические разряды, превращая их в крошечные молнии, пробегающие по коже. Левая же пульсирует темным мерцанием, напоминая тусклый отблеск угасающего огня.
Как только дверь открывается, в помещение врывается Тиона. Я с облегчением выдыхаю, но тело еще слабое, обнять ее не выходит. Я пытаюсь подняться, но тут же оседаю обратно на пол.
Тиона закрывает дверь, шумно выдыхая, и оборачивается ко мне. Ее взгляд сразу падает на мои руки. Она не спешит говорить, сначала внимательно изучает это зрелище.
