Эхо Порт-Артура - страница 30

Нужно ли говорить, что эти слова полностью соответствовали представлениям о том, каким должен быть морской офицер, у мичмана Степана Макарова, служившего под командой Бутакова, но не просто соответствовали, а стали основой всего образа жизни!

«Принц, – между прочим сказал царь на ушко своему гостю, увлеченному созерцанием интересного зрелища, – разве в Берлине (залп!) не хотят видеть меня вместе (залп!) с австро-венгерским монархом? (залп!)»

Не правда ли, легко понять, почему посол после этого немедленно выдал предложение своему сюзерену о приглашении на встречу обоих Александров – и Романова, и Горчакова?

К этому времени в Германии уже был разработан план нападения на Россию – знаменитый план Мольтке о войне на два фронта. Решительные победы над Австрией и Францией непомерно разожгли аппетиты германского генштаба. Но Бисмарк подверг этот план уничтожающей критике: «О какой войне с Россией вы, Мольтке, беретесь рассуждать? Ведь в России нет объектов, захватив которые, вы могли бы торжествовать победу. Русского мало убить – его надо еще повалить. Допустим, вы дошли даже до Урала, а что дальше? Останется одно – повернуть домой. Но я не уверен, что вы сможете при этом донести до Берлина мешок со своими костями».

Не следует, конечно же, думать, что Отто фон Бисмарк был русофилом, хотя он и провел в России, пожалуй, лучшую пору своей жизни в качестве прусского посла. Нет, он не был ни русофилом, ни русофобом. Просто он был человеком выдающегося ума и настоящим политиком, не способным на авантюры. Поэтому он не считал возможным задираться с Россией, не обеспечив должного запаса прочности. Встреча в Берлине и была такого рода актом, в ходе которого Бисмарк пытался укрепить южные фронты: «Австрию мы загоним на Балканы, где она обязательно столкнется с сопротивлением России, желающей освободить братьев-славян… Так что, Мольтке, не волнуйтесь, я не бездельник, и у меня для всех в Европе найдется достаточно работы!».

Балтийский флот, как мы видим, позволил даже существенным образом повлиять на сугубо континентальные планы «железного канцлера». Но то, что Россия – это великая морская держава, никоим образом не забывалось ни нами, ни нашими союзниками, ни противниками. Александру III принадлежат развивающие мысль Петра Великого, но горькие слова о том, что у России есть только два настоящих союзника – это ее армия и флот, и что России надлежит либо быть великой державой, либо не быть вообще. Разве пресловутая «владычица морей» – Великобритания – омываема водами трех океанов? Никоим образом. Все ее имперские амбиции – это следствие самых что ни на есть пиратских захватов чужих земель с неописуемыми масштабами грабежей. А наши морские границы – это именно наши собственные границы, где на берегах живем мы сами, а не изнасилованные, униженные и ограбленные хозяева этих земель. Именно это никогда не давало покоя и до сих пор не дает спокойно спать западным «вершителям судеб мира», потому что в их схему мироустройства мы никак не вписываемся.

Сближение России и Франции продолжалось и после смерти Горчакова, и после отставки Бисмарка. Но если состязание двух мудрейших и дальновиднейших европейских политиков все-таки прежде всего касалось континентальных интересов, то в 90-е годы на первый план вышли морские проблемы.

Франция, избежавшая благодаря поддержке России расплющивания германским сапогом, создала огромную колониальную империю. Площадь заморских колоний Франции лишь немногим уступала английским. Прежде всего это относилось, конечно, к Африке. Посему торговые пути через Средиземноморье стали в самом буквальном смысле кровеносными сосудами колониальных империй. Событием особой важности стало открытие в 1869 г. Суэцкого канала, строительство которого велось по инициативе и на деньги французов. Англия не вложила в строительство ни пенса, рассматривая поначалу этот проект как исключительно вредный для своих имперских интересов. Опасная перемычка для кратчайших путей в Индию! Пусть тот, кому хочется, плавает вокруг Африки – а на этом пути все ключевые порты схвачены англичанами. Глава Форин Оффис Бенджамен Дизраэли с раздражением сообщил королеве Виктории: «Величайшая глупость нашего века свершилась – французы, как мы им ни мешали, докопали-таки эту Суэцкую канаву. Но мы поступили умно, не вложив в песок Египта ни единого пенса. Теперь надо закрыть канал с обеих сторон, а ключи от дверей пусть лежат у нас в кармане. Канал должен стать британским, и Англия, только она, станет собирать пошлину с кораблей под разными флагами!»