Розанов. А что мне еще остается? Я пришел к выводу, что истинных русских интеллигентов и вообще хороших людей вырабатывает не школа, не государство, а цельная, крепкая, счастливая семья.
Щеглова. Вася, ты очень, очень милый человек. И, как видишь, остаешься таким для меня, несмотря ни на что. И будешь оставаться, несмотря ни на что. И я буду надеяться, сколько бы времени ни прошло.
Суслова видит их, идущих под ручку. Подходит к ним. Они останавливаются в оторопи. Какое-то время она смотрит на них. Потом начинает нервно смеяться.
Суслова (Розанову). Что скажешь, ласковый теленок?
Розанов хочет что-то сказать, но не может, так он растерян.
Суслова. О, Боже! Как же ты жалок и смешон! (Щегловой.) Как вы оба смешны!
Щеглова. Мадам, не будьте… (Осекается.)
Суслова. Ну договаривай! Как ты хотела назвать меня, дрянь?
Щеглова. Как вы смеете?!
Суслова. Я еще не то посмею!
Суслова бьет Щеглову по щеке. Хочет ударить еще раз, но Щеглова прячется за спиной у Розанова.
Суслова (Розанову). Дай мне ударить эту дрянь. Одного раза ей мало. И мне мало.
Розанов. Поля, ты переходишь все границы.
Суслова. А ты? Ты позволил этой дряни спровоцировать меня.
Розанов. Поля, так нельзя. Это недостойно.
Суслова. Замолчи, или я ударю тебя. Не смей больше приближаться ко мне.
Квартира Сусловой.
Вспыхнувший на улице скандал продолжается.
Розанов. Полинька, но это невозможно. Как я без тебя? Я не смогу.
Суслова. Ненадолго же тебя хватило. Ты такое же ничтожество, как и твой кумир. Даже хуже, потому что ты повтор его. Но я для тебя – то же, что и для него. Материал для твоих писанин. Источник вдохновения.
Розанов. Полинька, ты для меня совсем не то, что была для него. Я боготворю тебя не как модель, а как удивительную женщину.
Суслова. Прекрати! На меня эти комплименты не действуют. И давай оставим эти объяснения. Они бессмысленны. Женись на какой-нибудь курице, вроде Анны Сниткиной, заводи детей. Щеглова как раз для этого подходит.
Розанов. Полинька, я давно вынашиваю идею. Если мы сделаем это, у нас начнется новая жизнь. Что, если мы обвенчаемся?
Суслова. Как же мне везет на ненормальных. Как только тебе в голову пришло!
Розанов. Бог, наверно, подсказал. И потом…я много думал. Мне не надо детей. А такой, как Сниткина, тем более не надо. Мне нужна ты.
Суслова. Извини, я тебе по-простому, как бывшая крестьянка, скажу: на кой хрен я тебе сдалась?
Розанов. Питаться будем друг другом. Это так прекрасно – делиться мыслями, жить мыслящим духом, подпитывать друг друга и питать других.
Суслова (передразнивая). Питаться. Ты предлагаешь мне сделку со своей только пользой. Тебе сейчас 23, но мне-то почти вдвое больше. Даже если мы проживем вместе десять лет, ты успеешь потом завести детей, а я уже точно не смогу найти подходящего мужа. Кому я буду нужна, старая старуха?
Розанов. Мне, Полинька. Мне! Для меня ты никогда не будешь старой. Ну посмотри, какое у тебя молодое тело. И таким оно и останется. И лицо уже не изменится. Лицо обычно меняется от неправедной жизни. От дурного нутра. А у нас все будет божески. Мы будем совершенствоваться. Ведь мы будем призывать к совершенству других людей. Мы должны будем быть примером. Это не наивное прекраснодушие! Я давно уже думаю – нужно жить правильно. Но светский тип семьи не дает правильности. Церковный тип семьи выше светского типа.
Суслова. Слушаю тебя и думаю: что же он это провозглашает мне? Почему не Щегловой? Щеглова – твоя судьба, Розанов, дочка попа и попадьи, а не я, дочь раскольника. Не может быть у нас той семьи, которая тебе мечтается. Тогда к чему сейчас эта твоя блаженная проповедь? Кому ты морочишь голову? Не себе ли в первую очередь?
