– Там, где распространён русский язык, – уклончиво ответил я.
– Давно хотела заняться русским, – вдруг сказала Валентина. – Да нормальных учебников сейчас не найти… вообще мне нравится изучать языки. Чем больше знаешь языков – тем больше людей, с кем поговорить можно. Я люблю такое!
– Английский у вас отличный, – заметил я.
– Знаю! Многие говорят. Практика помогает – в последнее время у нас много носителей, с кем можно говорить и совершенствоваться.
– Серьёзно?
– Ну, да. Разные международные организации, наблюдатели и всё такое… ой, я же не сказала, да? Я сама из Косово. У нас сейчас неспокойно.
– Поэтому вы решили сюда переехать?
– Я никуда не переезжала, – вздохнула Валентина. – Ездила по делам, за покупками, сейчас вот обратно возвращаюсь… вообще, по-хорошему, конечно, лучше бы переехать. Причём куда-нибудь подальше. Я вот мечтаю в Германии жить, и немецкий уже выучила. Но мама с папой отказываются категорически… у них бизнес небольшой, гостиница. Ни за что не хотят её бросать.
– Может, и зря, – ответил я. – Так можно вообще всё потерять. Включая жизнь.
– Да я вот тоже так считаю… но попробуй их уговори! Всё думают, что как-то само собой рассосётся…
Она грустно вздохнула.
– Надеюсь, всё как-то обойдётся… – дипломатично заметил я.
Валентина взглянула на меня с прищуром.
– Вы ведь понимаете тоже, что не обойдётся, да? Но спасибо на добром слове.
– Просто старайтесь держаться потише, – посоветовал я. – Может, и повезёт.
– А вот это хороший совет! Мы так и делаем. Разумеется, – улыбнулась она.
Парни вернулись гораздо быстрее, чем я ожидал – даже часа не прошло. С нужным ремнём. Ещё где-то полчаса ушло на то, чтобы его поставить – благо все необходимые инструменты нашлись в бардачке у Златана.
– Спасибо вам большое! У меня не так много денег – но возьмите в благодарность, что могу, – Валентина говорила по-сербски, но достаточно медленно, чтобы я понял.
Она протянула нам купюру в сто марок.
Я поднял руки над головой и улыбнулся.
– Это лишнее! – сказал я на английском.
Парни посмотрели на меня сначала с удивлением, а потом понимающе кивнули, когда Тина ответила, тоже на английском.
– Извините, но настаивать не буду – времена сейчас тяжёлые… Спасибо вам огромное ещё раз!
– На здоровье! – ответил я по-русски.
Девушка улыбнулась в ответ, кивнула и села за руль. Помахав нам рукой, она завела двигатель и тронулась.
– Что-то с ней не так… – заметил Златан, глядя вслед машине.
– Что именно? – насторожился Вова. – Английский знает, да?
– Нет… возможно, – неопределённо ответил Златан. – Хотя сейчас многие учат английский. В работе помогает, можно в разные международные организации устроиться.
– Она была испугана, – заметил я. – Будто постоянно боялась чего-то, но старалась не подавать виду.
– Испугана… – пробормотал Златан. После чего сказал: – Блин, да она же шиптарка!
– Кто? – переспросил я.
– Албанка, – пояснил Вова.
– Это так их тут называют? – уточнил я.
– Они сами так себя называют, – Златан пожал плечами. – Шиптари. Интересно, и что бы ей здесь было надо?..
– В любом случае, догонять, чтобы спросить, мы её не будем, – сказал я.
Златан пожал плечами и направился к фургону, чтобы сесть за руль.
– Давайте не терять больше времени, – сказал он, когда завёл двигатель. – Не хочется ехать по темноте…
И всё же до темноты в Митровицу мы попасть не успели. Поэтому на закате решили остановиться в городке с забавным названием Рашка. Хоть местные и называли его городком, но, скорее, это был небольшой посёлок, построенный вдоль реки Ибар на перекрёстке дорог и окружённый со всех сторон невысокими сопками. Местность чем-то напоминала отроки Кавказа в районе Анапы, а строения – польские городки в Карпатах. Даже типичные для тех мест черепичные крыши попадались.
