Королева задумчиво намотала локон роскошных золотых волос на пальчик.
– Во всяком случае, я решила поделиться этим с вами, чтобы вы сами, моя королева, оценили ситуацию и приняли решение.
– Что ты предлагаешь? – напрямую поинтересовалась Селестия.
– Связаться с Высшими Сидхе. Конкретно – с Лореоном Шестилицым. Наблюдателем.
– Маловато фактов, не кажется тебе? Не хочется смешить Сидхе. И уж тем более Лореона.
– Ну а если в этом и правда есть чей-то хитрый замысел? И не его ли работа следить за подобными делами?
Селестия не ответила. Закрыв глаза, она словно забыла о Кармин, погрузившись куда-то в глубину своих ощущений.
Кармин знала эти ощущения. Предчувствия, предвидение… Как королеве Нимфии, Селестии были даны особенные возможности для этого. Да она и была всегда очень способной. Магия текла рядом с избранными родами Нимфии.
– Пожалуй, ты права, – открыла глаза Селестия и встала.
– Я свяжусь с Эрмом Лореоном с вашего позволения, моя королева, – вставая, заключила Кармин. – Пусть Сидхе скажут своё слово. Да и нам на будущее зачтётся, надеюсь…
Возвращаясь к себе, Кармин мысленно проговаривала то, что ей предстояло сообщить Лореону Наблюдателю. С этим эльфом у неё уже были контакты. И нельзя сказать, чтобы они доставили ей удовольствие. Впрочем, Высшие Сидхе на то и высшие, чтобы общение с ними было не про удовольствие (или неудовольствие), общение с ними было вынужденной и зачастую непредсказуемой по последствиям мерой, когда другие методы уже опробованы. И даже самые знатные представители древних не горели желанием лишний раз связываться с Сидхе. Что было видно и по реакции Селестии. Но что решено, то решено.
Лореон Шестилицый… Молва гласила, что так его прозвали за то, что его взгляд якобы всегда направлен на все стороны света и ещё – вверх и вниз. Словно у него и взаправду было шесть лиц. По одному на каждое направление. И от взора Наблюдателя не скроется ничего, нигде, никогда.
Внутренне Кармин чувствовала, что она приняла правильное решение. Было ещё кое-что, что вынудило её прибегнуть к помощи Селестии. Королева имела неплохие отношения с Сидхе, и по её протекции разговор может быть более благосклонным, нежели обычно. Известный (и весьма изысканный) сарказм Лореона мог перенести не каждый, а подвергать своё самомнение остракизму, хотя бы и со стороны Высших Сидхе, Кармин не хотела. Совсем. Не те годы. Да и положение как-никак.
– Мальва, детка, не подведи, – тихо прошептала Эджи. Но её предчувствие только усилилось после разговора с королевой.
Близилась буря.
– Давненько я тут не появлялся, – прокряхтел Кащей, выбираясь из ступы. – Разрослась Ярманка-то, ты смотри.
– И то, – поддакнула Ягиня. – Идёт жисть.
– А ты чего? – спросил Кащей, глядя, что та не собирается вылезать из ступы.
– А я, Кащеюшка, до Лысой горы хочу скататься. Посудачить с подружайками за жизнь, за дела наши девичьи. Глядишь, чего и разузнаю.
– Нормальная мысль, Ягиня, про девичьи-то дела, – похвалил подругу Кащей («Чёй-то я сам и не додумался», – криво ухмыльнулся он в сторону) и похлопал по ступе на прощание. – Давай… К вечеру-то возвернёшься?
– Возвернусь, Кащеюшка, постараюся.
На том и сошлись.
Ступа доставила Ягиню с Кащеем к месту весьма замечательному и знаменательному во всех отношениях. Таковым местом являлась всем и каждому на Стразе известная Ярманка-у-Бабы.
Когда-то давно, во времена царя Гороха, наверное, учредилась сия ярманка как место для встреч и разнообразного общения древних обитателей Стразы. Ну, само собой, торговлишка какая-никакая завелась. Ряды выстроились. За ними сервис подтянулся. Так оно и повелось с тех пор. И ежели кому чего срочно (или не срочно) надобно, то – пожалуйте на ярманку. Найдётся всё! Это, кстати, отсель лозунг. А кое-кто спёр его и присвоил как своё. Несправедливость, однако.
