– Джамиля Мергенбаевна, – поправила ее Рашида Шуреновна. – Иосиф, твоя очередь.
– А почему один? Он что, особенный? – вскинулась Таня Ткаченко, внучка крестной Иосифа. Она всегда ревновала: ее бабушка – известная пирожница у ступень школы – угощала Иосифа бесплатно, а с родной внучки брала деньги. Никто не знал, что накануне он почистил крестной свинарник.
Иосифа не смущало: фамилия на «Ц», значит – в списке последний. Циммерманн – всегда в конце.
В сельсовете его встретила председатель Тамара Васильевна Маленкова.
– Вымахал, Ёська, как на дрожжах, – осмотрела его. – Варенье бабки Мали на пользу пошло. До сих пор помню, как ты в могилу за гробом мамы упал…
Он промолчал.
– Нелегко быть немецкой сиротой, – добавила она. – Держись. Мы тебе поможем.
Затем, будто между прочим:
– Сменить бы тебе национальность. Русским легче живется.
– Это как у бандитов – все изменить, чтобы следы замести, – пробормотал Иосиф.
– Твоя сестра Катя – молодец, записалась русской.
– А фамилия?
– Девушке фамилия ни к чему – замуж выйдет, возьмет мужнюю. Хочешь, мы тебе поменяем – будешь Долгарев – по матери? Или Яковлев – по отцовскому отчеству. Или сам придумай.
Иосифа передернуло. Чиновник предлагала не просто обман – переписать судьбу. Зачем?
Позже, в Доме культуры, в зале выстроились оба девятых класса. Иосиф был в новой рубашке – редкая вещь, купленная на базаре. Он волновался не из-за документа – из-за всего, что ждет впереди.
Но когда собрался ступить на сцену, Тамара Васильевна преградила путь:
– Тебе сегодня не светит. Паспорт не готов. Отойди.
Одноклассники поднимались на сцену под музыку, улыбались, получали заветные документы. А он стоял в стороне. Было горько. Впервые остро ощутил, что он – не как все. На миг даже пожалел, что не согласился на смену национальности и фамилии.
– А нужно ли мне такое будущее – безродное? – зло подумалось.
Паспорт выдали спустя полгода. Кто-то мимоходом сказал:
– Забери уже. Валяется в сельсовете.
Маленкова не ответила на приветствие. Подала документ молча.
Иосиф открыл – на фото он сам, только взгляд чужой. В графе национальность стояло: немец. Сердце забилось быстрее. Ошибки: «Иосип Цимерман».
– Мое имя с "Ф", – заметил он.
Председатель зачеркнула «П», написала сверху «Ф».
– Доволен?
– И фамилия неправильно. Надо две «М», две «Н».
Маленкова раздраженно вскинула голову:
– А ну пошел отсюда! Мне еще не хватало ваши немецкие фамилии тут зубрить!..
***
Иосиф лежал на верхней полке плацкартного вагона, притворяясь спящим, а в голове бушевал ураган. Внизу, в том же вагоне, из его страны уезжала большая немецкая семья. Осудить? Понять? Предать? Промолчать?.. А вдруг им действительно повезет? Вдруг там, за границей, они наконец обретут то, чего лишили и их, и его семью – право быть просто собой…
Как будто читая его мысли, опа Густав в этот момент что-то втолковывал своему внуку – карапузу с пухлыми щечками и озорным взглядом. Говорил по-немецки, назидательно, почти торжественно:
– Zweige kann man abschneiden, den Stamm kann man biegen – aber die Wurzeln erinnern sich, woher sie stammen.
– Это по-нашему, – перевел он уже для всех, – Ветви можно обрезать, ствол можно согнуть – но корни помнят, откуда они. Такое вот немецкое словцо… Старики раньше часто повторяли…
Московский рассвет
Неизвестный путч 10 сентября 1982 года
Тьма окутывала Кутузовский проспект. Часы показывали 03:17, когда из грузовика ГАЗ-66 выгрузились бойцы спецназа МВД – отряд «Шторм-5» под командованием полковника Сергея Огаркова.
