Краем глаза заметив удаляющиеся фигуры персонала Кастильоне и Панча, которому указали на выход, грубо задев плечом, я обернулась.
– Он со мной, – встретившись взглядом с остановившимся на месте Панчем, я посмотрела на телохранителя Софии и смерила его красноречивым взглядом, задержав внимание на торчащем оружии. – Надеюсь, мне нужно беспокоиться о безопасности своего человека?
– Марионетка Роджера Бруно, – неожиданно произнесла Кастильоне, слегка сощурившись, рассматривая Панча. – Значит, он уже в курсе твоего возвращения, – с различимой обидой в голосе обратилась ко мне София нахмурившись. – Люди Бруно, так назвал твоё прибытие мой помощник.
– София.
– Нет, я не обижаюсь, – перебила она меня, остановив рукой. – Мне не нравится твой выбор, но это твой выбор. Меня это никак не касается, – она коротко взглянула на Панча, критично выгнув бровь. – Радует, что Роджер подослал одного из своих лучших людей, значит, ему не всё равно на тебя, – махнув ладонью, отдав распоряжение персоналу, Кастильоне качнула головой в сторону Панча и потянула меня за руку к кабинету. – Проводите нашего гостя обратно и предложите чаю, чтобы скоротать время ожидания. Нам с Софи нужно о многом переговорить.
Дверь кабинета захлопнулась у меня за спиной. Кастильоне приглашающим жестом указала на кресло, стоящее перед рабочим столом, и отправилась к главенствующему месту за ним. Опустившись в высокое кресло, София вопросительно выгнула бровь, указав на стоящее пустующее кресло напротив неё.
– Кабинет нисколько не изменился, – улыбнулась я, занимая предложенное место.
София окинула продолжительным взглядом пространство.
– Это единственная комната во всём доме, которую я не стала переделывать, – она с нежностью погладила гладкую поверхность стола. – Дому был нужен свет и новая жизнь, но этот кабинет всегда нуждался в сохранении и поддержании наследия. Он хранит историю, – София подняла глаза, пересёкшись со мной взглядом. На её щеках появились ямочки. – Я рада, что ты вернулась.
– А я рада, что ты вернулась, – придвинувшись чуть ближе, я положила руки на стол. – Врачи месяцами говорили о твоём неизменчивом состоянии, но я знала, что рано или поздно, ты очнёшься.
София сдержанно улыбнулась.
– Если бы я знала, в каком состоянии осталась Семья, то постаралась бы прийти в себя намного раньше, – она поджала губы, продолжая слабо улыбаться. Немного помедлив, точно размышляя, Кастильоне выпрямилась в кресле и подвинулась вперёд. – Надеюсь, в скором времени ты вернёшься к нам, мне тебя не хватает.
Удивлённо нахмурившись, я засомневалась в правильности истолкования слова девушки.
– Вернусь в Семью? – уточнила я, внимательно глядя в лицо Софии. Она коротко кивнула, улыбнувшись уголками губ. Перед моими глазами тотчас появился свод правил, который въелся глубоко в подкорку мозга, застряв там навечно. – Ты же знаешь, что по заповедям кодекса, я не могу вернуться.
– Донна вправе отредактировать устаревшие правила.
Почувствовав знакомые проскользнувшие нотки снисходительной уверенности и столь знакомые слова, я слегка поёжилась.
– Твой отец был бы против этого. Правила не менялись долгими годами.
– Мой отец давно мёртв, – неожиданно жёстко отрезала София. – И он не всегда был прав, – произнесла она чуть спокойнее, откинувшись в кресле и вцепившись руками в подлокотники. Я промолчала, не торопясь встревать в её убеждения. Немного поразмыслив, Кастильоне вздохнула и ободряюще улыбнулась. – Давай пока не будем о делах. Когда ты пришла в себя?
