Этой зимой… - страница 8

– Вот именно, – кивнул Георг.

– А что бы ещё ты хотел сделать?, – Валентин всё ещё хотел узнать о его грандиозных планах.

– Больше ничего.

Разговор затих. Грузовик трясся всё сильнее, будто хотел сбросить их обратно в прошлое. Каждый новый толчок машины кидал их из стороны в сторону. Сама Земля пыталась сбросить машину со спины. Грузовик нёс их на своих плечах, нёс в неизвестность. Мимо мелькали горы, редкие леса, умершие поля. Чем ближе они подъезжали к линии огня, тем больше земля походила на Луну. Кратеры всё чаще появлялись на горизонте, выжженная земля окружала руины старых деревянных домов… Война во всей её красе. Кровь на снегу, разрушенные дома. Когда-то в них жили люди. Целые семьи. У них были свои дела, свои заботы. Чьи-то мамы вставали рано утром и готовили семье еду. Чьи-то отцы шли на работу. Чьи-то дети бежали в школу, получать знания… Теперь всё это разрушено. Не было больше ни семей, ни спокойной идилии. Из кучи грязного снега торчала детская игрушка – мишка с оторванным ухом. Когда-то он был символом радости и спокойствия… Все молча занимались своим делом. Кто-то смотрит прямо, пытаясь привыкнуть, а кто-то просто молчит, сжав кулаки.

– Дерьмовое место, – пробормотал Фёдор, нервно теребя пуговицу на шинели.

– Привыкнешь, – ответил Валентин, не отрывая взгляда от дороги.

Грузовик подпрыгнул на очередной выбоине, и Георг инстинктивно схватился за винтовку, крепче прижимая её к себе. Он молчал, но взгляд его говорил за него: он уже был здесь. Уже видел подобное.

Виктор смотрел в сторону, где-то на горизонте застыли обгоревшие деревья, одинокие, словно призраки прошлого. Он пытался представить, какими они были раньше: зелёными, живыми, шумящими на ветру. Но сейчас ветер гнал по полю только пепел.

– Скоро будем, – объявил шофёр, перекрикивая рёв двигателя.

Никто не ответил.

Впереди показались силуэты укреплений. Рота прибывала в новый дом – временный, но, возможно, последний.

– Приехали, – ротный рявкнул во всё горло, растормошив спящих солдат. Он выпрыгнул из кузова и закурил. -Выбирайтесь, устраивайтесь потихоньку.

Он уже был здесь и ему не нужно было раскладывать вещи. У ротных не бывает отпусков. Виктор поднялся и стал выбираться из машины. Винтовка, сумки… Солнце слепило глаза, отражаясь от снега. Они даже не заметили, как степь сменилась редким лесом. В целом, лагерь казался очень спокойным. Вокруг деревья, тишина. Пели какие то птицы. Всё было подозрительно тихим. Валентин тоже чувствовал это. Он вышел следом, зевнул и бросил, – Здесь даже слишком спокойно.

От прежнего весельчака не осталось и следа. Теперь это был опытный, рассудительный вояка. Солдаты, уже прибывающие в расположении части, спокойно готовили аммуницию. Кто-то снаряжал магазины, кто-то начищал винтовки. Они готовились к бою. Никто не замечал новоприбывших. Фёдор потягивался, осматривая местность. Он искал место, чтобы присесть. За спинами зашумел мотор – грузовик отгоняли поодаль от лагеря.

– Верное решение, – подметил Георг, – грузовик отлично видно с самолёта, особенно когда он стоит среди редких деревьев.

Виктор не мог расслабиться. Он всё ещё помнил, как жестока война. Он растерянно оглядывался, прикидывал лучшее место в лагере, чтобы занять своё место.

– За мной, – Ротный прервал их рассуждения, – Я покажу вам ваши места в блиндаже.

Он повёл их вглубь леса. Казалось бы, всего пару метров, но деревья настолько хорошо скрывали казарму, что Виктор даже не понял, куда они идут. Лес создал настоящее убежище для солдат. Они спустились, вошли в помещение. Пахло землёй и потом. На столе стоял чей-то забытый чай. Он покрылся блестящей плёнкой. Над столом болталась какая-то лампа. Её света критически не хватало, чтобы осветить всю казарму. Лежали чьи-то смятые спальные мешки. На кроватях висели старые шинели, брошенные своими хозяевами. А может, их хозяева не вернулись. Всякое бывает на войне…