4
Время шло. Одни выписывались из больницы, другие оформлялись. Только в этой палате состав пока не менялся. Уже заполнены были тумбочки у Эллы и Алевтины гостинцами посетителей, хотя у последней родные жили в удалённом районном центре. Только Мария Николаевна была одинока и сосредоточена на чтении книг, которые откуда-то приносили на сестринский пост в больших пакетах. Были вполне интересные. Например, классический французский детектив.
От домашних вкусностей соседок она чаще отказывалась, но чай, который украдкой кипятили в палате, пила со всеми. Постепенно Мария Николаевна разговорилась о себе. Ситуация с родственниками у неё сложилась по поговорке: «Иных уж нет, а те далече». Она справлялась с проблемой пропитания разовым отпросом (по заявлению) домой в те семь дней, что ждала операцию.
В Марии Николаевне чувствовался образованный человек: с опытом руководящего работника, с возможностью поездить и посмотреть некоторые уголки своей страны и за рубежом. Рассказы её были интересны новой информацией, и это скрашивало пребывание в столь грустном месте.
Как-то зашёл разговор о поездках на море. Всё обсудили и остановились на том, что в Болгарии – дешевле всего. Увлёкшись разговором по привычке, забыли своё состояние и факт, что солнце для них теперь враг.
– А вы знаете, как у них там раньше деньги назывались? – неожиданно спросила Мария Николаевна и ответила: – «Левы» и «статинки».
Потом, для скрашивания настроения, начала вспоминать о своём отпуске в Болгарии в молодые годы. Тогда ещё надо было проходить партийную комиссию, состоящую из старых членов компартии, и специальный инструктаж в городском комитете комсомола, за который расписывались. Айдана, как самая молодая в комнате, в этом месте рассмеялась:
– Что, у вас там был шпионский наказ, что ли?
– Скорее наоборот, – был ответ. – Предупреждали, что надо вести себя достойно и скромно.
Рассказ продолжался:
– Поездка состоялась на поезде, организованной группой, которую утвердил комитет комсомола города. Румыния была недружна с нашей страной, и поезд шёл несколько часов через эту территорию с наглухо закрытыми дверями и голодными путешественниками. Только на пограничной станции Болгарии все получили в пакетах индивидуальный сухой паёк.
Интересными моментами в памяти Марии Николаевны остались несколько объектов в Болгарии. Это когда-то откопанная церковь при сооружении подземного перехода. Её так и оставили в открытой части этого перехода через дорогу в городе София. В другой области этой страны группа приехала посмотреть монумент взятия российскими войсками горы Шипка. Множество ступеней ведут к церкви и небольшому музею на вершине. В семидесятых годах девятнадцатого века там полегло много российских солдат. Ступеней тогда, конечно, не было. Сопровождающий рассказывал, что, невзирая на непогоду и встречный огонь, бойцы поднимались по крутой горе вверх, толкая впереди себя орудия боя. Они освобождали православный народ от турок-захватчиков.
Интересна была поездка по серпантину дорог к памятнику «Алёше» – символу подвига российских солдат при освобождении этой страны от фашистских войск. У подножия памятника не было ни одного цветочка. Был и поход в театр, где слушали «Волшебную флейту» Моцарта. Зрителей из России усадили почти в последнем ряду верхнего яруса, под самым потолком. Было очень душно.
Марии Николаевне вспомнились организованные встречи с активом болгарской молодёжи. Его представляли очень зрелые молодые люди, которые высокомерно посматривали на туристов из Советского Союза, сидя за своим столиком в отведённом под эту встречу помещении кафе. А туристы распределились по своему усмотрению. Молодые парни радовались жизни за пивом.
