– Крепче перевязывай! Ну же, я держу! – Глаза девушки сверкнули в полумраке, и в зрачках отразилось заходящее солнце. – Чтобы не рассыпался и не утонул.
Светловолосая голубоглазая Ольга Ларина надула щеки, сдавливая в руке стебли цветов и трав. Слегка курносый носик и пухлые губки делали ее почти красавицей, особенно если, как сейчас, волосы спадали на лицо пушистыми прядями, глаза сияли, а на лице играл яркий румянец. Стройная, порывистая, с тонкими запястьями и слегка жеманными манерами, она походила на капризную куколку. Взволнованность и ожидание чуда придавали ей еще большего очарования.
Вторая девушка, с темно русыми волосами, светло-карими, орехового оттенка глазами, прямым, аккуратным носиком и четко очерченными губами, пожалуй чересчур бледная и не столь яркая внешне, подняла на сестру растерянный взгляд. Каждая ее черта не имела изъяна, но все вместе они не сложились в лицо, которое хотелось назвать красивым. Однако серьезность, сосредоточенность и какая-то отчужденность придавали ей таинственности и тем притягивали внимание. В ее облике читались простота и спокойствие. Даже волнение проявлялось иначе, чем у сестры: на лбу выступили капельки пота, прядки волос прилипли к вискам, а глаза блестели лихорадочно, болезненно. Татьяна осторожно, но сильно потянула за два конца свитой из травы веревочки.
– Красивый венок, – признала Ольга, расправляя белые лепестки и еще раз проверяя его на прочность. – Теперь давай твой.
Сестры принялись перевязывать второй венок. Два белых длинных платья светлыми пятнами выделялись меж деревьев. Их окружал густой ночной лес. Он шелестел листвой, пугал странными звуками и разбрасывал жутковатые таинственные тени. Солнце, полыхавшее с утра жарким раскаленным блином, коснулось края озера и, залюбовавшись своим отражением в зеркальной глади, готовилось зайти. С ближайшей поляны уже доносился гомон и смех ребят, которые разжигали костры.
Считалось, что в ночь на Ивана Купалу нечисть выбирается из озер и рек, подстерегает за углом и обещает исполнение любого желания в обмен на душу. От страха и предвкушения неведомого воздух становился гуще, по коже ползли мурашки.
– Нянюшка говорит, если в венок рыбьи пузыри всунуть, между стеблями, то он точно не потонет и до милого доплывет. – Оленька заправила за ухо упавшие на лицо локоны. – Она и пузырей нам приготовила. В оба венка хватит.
– И какое же гадание с такой хитростью? – удивилась Татьяна и помотала головой. – Твой венок поплывет потому, что ты уловкой воспользовалась. Это фокус, а не гадание. Ты венок со своей головы в дар озеру отдаешь, оно тебе правду открывает, где твой милый и выйдешь ли ты замуж в этом году. А если его обмануть, так и оно правды не скажет. Да и ты сама будешь знать, что не озеро твою судьбу решает, а обманка.
– А мне без разницы, я сама или судьба. Главное, чтобы венок поплыл далеко да быстро, в сторону дома Владимира, и свечки не потухли. – Ольга тряхнула свой венок и, убедившись, что с него осыпаются лишь мелкие травинки, надела себе на голову.
