Эйдос непокорённый - страница 19

– Совет учтёт ваше замечание. Давайте продолжим, – торопит одна из масок.

Верховный, кажется, дремлет, и никто не пытается его разбудить. Потому что вмешательство в покой Верховного противозаконно.

– Она помогла другому эккину забраться в священную Башню и украсть дирижабль, – продолжает другой голос из Совета. – Обитель лишилась ценного имущества. Доверенные не нашли беглеца или его останков, они думают, что он не выжил. И ваша подопечная может оказаться причастной к его смерти.

Вот ещё! Возмущение вскипает во мне, поднимается с глубин, ладони сжимаются в кулаки. Не хватало, чтобы меня обвинили в смерти Макса. Но я уверена, он выжил. И после такого трусливого поступка, сама не прочь найти его и прибить лично.

Доверенные смотрят на меня снисходительно. Здесь не все, не хватает Мастера Силлиона и Зелига. Эта сволочь – настоящий преступник, но перед Советом стою именно я.

– Дирижабль не принадлежал Аллидиону, – напоминаю на всякий случай. Доверенные недовольно косятся на меня, по толпе зрителей пробегает нервный шепоток. Люди, конечно, не знают, ведь эта информация всё из тех же записей. Так почему бы им не узнать? Пусть у меня нет доказательств, но есть пища для размышлений, которая может сыграть в мою пользу. – Зелиг и его команда выследили дирижабль-одиночку в окрестностях Аллидиона, сбили и захватили пилота в плен. Избили его и напоили белым ядом, который плохо влияет на память. Они хотели заставить его и всю обитель думать, будто чужак один из нас, чтобы учёный совет мог проводить над ним опыты.

Наступает тишина, все смотрят на меня с открытыми ртами.

– Враньё! – в толпе находится смельчак, но трудно понять кто именно это прокричал.

– А ты знал Макса с детства? – обращаюсь к загадочному смельчаку. – Или может, знал кто-то из вас?

Толпа начинает встревоженно переглядываться. Но никакого бунта не случается. Батья-Ир глядит зло.

– Разумеется, знали, – усмехается голос из Совета. – Но вернёмся к твоей проблеме.

– Нам известно про твой конфликт с Зелигом, – встревает другая маска. – И про твою богатую фантазию. Когда человека обвиняют, он скажет, что угодно для своей защиты.

Ну, конечно. Кто мне поверит? Народ снова переключает внимание на Совет. Кто-то поддакивает словам советников.

– Сейчас мы разбираем другое дело, – подхватывает Батья-Ир, её злой взгляд в мою сторону означает: «Я хотела по-хорошему, но будь по-твоему». – Демиурги пометили нашу сестру священным артефактом.

Меня сковывает холод. Толпа вновь начинает галдеть, после такого признания все вмиг забывают о чужаке. Батья-Ир знает своё дело, знает, как манипулировать толпой.

– Это означает, что за непослушание они призывают её к себе, в космический простор, – поясняет другая маска в узкую прорезь для рта. – Ей придётся лично возвратить артефакт. И сделать это в кратчайшие сроки, иначе, согласно Завету, город лишится стабильности. Совет полагает, что это может нас уничтожить.

– Воровка! Предательница! Осквернительница! – доносятся возгласы из толпы.

Я не разбираю, кто кричит, впадаю в ступор от слов советника. С одной стороны, звучит оправдано, с другой, непонятно, как можно разрушить целую обитель, город, созданный самими Демиургами, выкрутив одну лишь деталь, едва заметную гайку? И почему я лично должна вернуть им артефакт?

– Не дайте ей разрушить обитель! – снова орут из толпы.

Остальные взволнованно галдят. Да, всем известно про священные артефакты, но никто не представлял, на что они похожи, и никогда не видел божественных меток. Поэтому всем интересно, люди ждут продолжения, слова Верховного, но он мирно посапывает на подушках: старику всё равно, а значит, Совет поступит как захочет. Дурное предчувствие душит меня.