Ф.М. Достоевский – А.Г. Сниткина. Письма любви - страница 26

Итак, вот какое письмо, милый Ангел мой Аня, хочу я послать Каткову в тот же день, как приеду. Клянусь тебе, друг мой, что я надеюсь на благоприятный ответ!

Теперь выслушай, Аня, далее.

Ответ от Каткова и 1000 ф. придут (я твердо надеюсь, что придут) 1-го мая здешнего стиля. Я в этом уверен, как в Боге. Весь вопрос теперь заключается собственно в нас самих, т<о> е<сть> во мне и тебе, и как Бог нам даст сладить это дело. Дело же и весь вопрос в следующем:

Удастся ли нам к 1-му мая здешнего стиля (когда Катков уже пришлет ответ) сделать так, чтоб за всеми уплатами и за всеми расходами и с переездом (к 1-му мая) в В ев ей – сохранить 400 или по крайней мере 350 франков? Выслушай:

Я так рассчитываю: закладов около 200 франков будет, то, что возьмет кредит, m-me Ролан^>4 и проч. тоже [рублей] 100 франков. Жосселен – 200 франков (на худой конец) и, наконец, 100 франков для твоих летних платьев (это во что бы то ни стало!).

Итого, стало быть – на 600 франков. Значит, останется 400 ф. (Но мы с тобой, когда ворочусь, разочтем все подробно. Может быть, m-me [Josslin] Жослен и больше возьмет. Но это ничего! Главное, поскорей из Женевы!) Теперь:

Про Вевей мы еще с тобой много поговорим, но однако я полагаю, что мы там уже не 100 франков, а много что 50 будем за квартиру платить. Да и пища, конечно, дешевле. Переедем через озеро. Жозефину^>5 с собой возьмем.

Если даже останется только 300 франков чистых, со всеми расходами, по приезде в Вевей, то и эти 300 франков все-таки немало, потому что в Вевее наверно все дешевле женевского.

Теперь, ангел мой, милая, радость, небо мое бесконечное, жена моя добрая, – одна у меня забота! Выслушай:

Эта забота – что будет с тобою? Вевей городок еще меньше Женевы. Правда, местоположение картинка, и климат прелестный, но ведь ничего-то нет более, кроме, может быть, библиотеки. Правда, в шести верстах, не более – Vernex Montreux, там музыка, воксал, гуляния и проч. – но все-таки опять уединение до осени! Скучно тебе будет, моему ангелу, и вот чего я боюсь!

Для того ли я взял тебя от матери, чтоб ты так скучала и такую тяготу выносила, но, милая, подумай, в чем наше теперь главное? Главное – это успех моего романа! (О, прочь теперь игру, проклятый мираж, ничего не будет подобного никогда более!) Если же роман успеет, – то и все спасено. И к тому же его надо кончить непременно как можно скорее, к осени. Стало быть, во всяком случае путешествовать уж нельзя было, до времени, а надо было на месте сидеть. Женева мне опротивела. В Вевее же мы будем как в деревне, как на даче. Я буду писать день и ночь, и новое место меня надолго успокоит, припадки в прелестном климате утихнут, женевская тоска пройдет, может быть. В виду буду иметь то, что если кончу роман и удачно и скоро, то скорее освобожусь. Через два месяца я попрошу еще рублей 300 или 400. Следственно, жить будет чем. Между тем ты там поправишься тоже здоровьем в хорошем климате, и мы к окончанию романа выкормим и укрепим Соню. (О, если б мамаша приехала!^>6 Как бы помогла она нам во всем!) Затем к осени, когда кончится роман, и весь долг Каткову (или около того) выплатится, – я попрошу рублей 1000, и в сентябре, в половине или в конце, мы оставим Веве и поедем через Италию, которую я хочу показать тебе, через Флоренцию, Неаполь, Венецию, Вену – в Россию. (Если будет мамаша, то предварительно можно посетить два-три места в Швейцарии.) В Россию [я при] мы приедем, конечно, без денег, но если успех романа (о чем я увижу, услышу и мне знать дадут), то я получу и заказы и продать Идиота могу. Я прямо скажу кредиторам: если вы посадите меня теперь, т<о> е<сть> потребуете, чтоб я сейчас продал роман, то я продам его за бесценок. Подождите на мне месяца четыре – и я с вами расплачусь.