Фаербол на палочке - страница 5

Между тем в зал вошли вновь прибывшие взрослые. Их ввел волшебник совсем невысокого роста. Юркий, говорливый и при этом очень похожий на шарик. Но не на тот, что надутый и медленный плавно скользит по воздуху в детские праздники. А на тот, что развязался и, быстро теряя воздух, носится по помещению из угла в угол. Мужчина метался по залу, будто совершая кульбиты и сальто, немыслимые для человека. Огненно-рыжая борода вычерчивала зигзаги его траектории.

Даня даже обернулся к Никите, как к специалисту по ветру. Но тот уставился куда-то вниз и как будто не замечал этого юркого пузырика. И тут Даню осенило.

– Он что, маг хаоса? – удивленно прошептал он.

– Кто? Где? – оживился Никита и всмотрелся в гостей. Когда он наконец понял, о ком говорит младший приятель, то очень удивился. – И что этот яркий толстяк делает среди этих «отмороженных»?

– Отмороженных?

– Ну, магов льда и холода, называй как хочешь.

– А почему такому магу не быть среди, как ты говоришь, «отмороженных»?

– Ты что? У магов северных стихий не может быть рыжих бород! Я бы отнес его, скорее, к тем, кто ведает заклинаниями пламени.

Загоревшийся было интерес в глазах Дани, впрочем, был тут же погашен фразой приятеля:

– Какой-то мутный тип. Надо от него держаться подальше.

Остальная четверка гостей двигалась несравнимо медленнее. На фоне такого живчика – даже замедленно-величаво. Трое мужчин ростом за два метра и с такими широкими плечами, что, наверное, могли удержать на каждом по паре мальчишек вроде Дани или Никиты. С ними была женщина в кремовом брючном костюме и дизайнерской шляпке с вуалью, поднятой вверх. Лишь одна черта объединяла всю эту компанию – пепельно-седые волосы с вороным локоном около правого виска.

– Они, наверное, из одной магической семьи! Братья и одна сестра, – восхищенно прошептал Даня.

– Да не, парикмахер у них один и тот же, скорее всего, – хихикнул Никита. – Вглядись. Рожи-то совсем разные.

Живчик между тем продолжал носиться по залу. С заискивающей, льстивой улыбкой он чуть ли не прыгал вокруг этих гигантов, как зайчик. Активно махал руками, громко и быстро говорил, будто политик или коммивояжер. Все свои фразы, обращенные к единственной в делегации даме, он начинал исключительно со слова «богиня». А мужчин норовил развести на улыбки шутками и байками, сыпавшимися из него, как из пулемета. При этом каждое мгновение толстяк норовил прикоснуться к гостям, то трепетно подхватывая даму под локоть, то хлопая мужчин по плечу (для чего пришлось даже подпрыгивать) и пожимая им руки, будто ежесекундно заключая либо с одним, либо с другим, либо с третьим торговые сделки.

Могучие северяне возвышались над мечущимся шариком как минимум на две головы и смотрели на него снисходительно. Хотя было похоже, что такая суета их, скорее, нервирует. Но фамильярщину не пресекали – снега на их зимней одежде скопилось прилично, а этот кругляш постепенно сбивал его на пол. Через минуту вокруг них образовались уже небольшие тонкие лужицы.

И в этот момент зрение Дани снова зафиксировало странность. То, чего быть не могло. Это были тонкие нити черного тумана, которые уже надежно держали северных магов за шеи, словно бразильские многоцветные удавы, душащие своих жертв. Хотя взрослые маги этого почему-то не замечали и продолжали вежливо кивать и улыбаться.

Еще шесть отростков появились на пути к кружку детей-големостроителей. А последний, самый юркий и острый, стал охотиться за директрисой. Та постоянно передвигалась по залу, рассказывая что-то гостям, и нацелиться на нее толком не получалось. Очевидно, устав, переливающаяся то черным, то зеленым и ядовито-синим, сосиска сжалась в пружину, как это делает черная мамба перед смертельным броском.