– Сколько времени? – Сказанное до меня доходило словно через густой туман.
– Начало шестого.
– Утра?
– Головой подумай.
– Мгх… не могу. А куда собираться?
– Не важно. Просто собирайся. Ничего с собой не бери.
– Угу, – безропотно согласилась я. – Выйди тогда, я это… короче… ты понял, иди.
Джинн тут же скрылся за дверью, любезно прикрыв её за собой.
Я заторможенно спустила босые ноги с кровати. И, пытаясь разлепить веки и заодно и склеенный со сна мозг, посидела немного так. Какие к черту пять утра? Спать хочется неимоверно. Я зевнула, бессмысленно прижимая руку к лицу. Надо бы умыться, может, поможет.
Откинув одеяло, нетвёрдо поднялась на ноги. Разнеженные мышцы подчинились не сразу, но подчинились, и я перетащила себя к зеркалу. Умылась, причесалась, надела аккуратно повешенные вчера вечером вещи. Всё это отвратительно медленно, но у меня даже думать в обычном темпе не получалось, не то что делать что-то осмысленное. Пару раз я останавливалась не там, и не могла сообразить, в чём дело: сказывались десятки неразбуженных подъёмов перед школой с механическими перемещениями по комнате без необходимости напрягать мозг.
Кое-как собравшись, я выбралась в коридор.
– Быстро ты, – саркастично заметил Джон. – Идём?
– Ну, идём, – снова зевнув, ответила я и зашагала за ним по коридору. – А куда идём-то?
– Выяснять твою предрасположенность по магической части.
– Ты же сказал…
– А ты сказала, что видела воду, когда проходила. Ты же не знала, что там будет?
Я заверила, что нет, понятия не имела. Странно с его стороны сначала не предупреждая отправлять не ясно куда, а потом спрашивать, знала ли я.
– Это было типа как… проверка?
– Типа да. Мы так ждали этого дня, хотели увидеть, как переход будет выглядеть для того, у кого нет предрасположенности, а ты…
– Разочаровала? – почти с азартом предположила я.
– Угу. Но ничего, не расстраивайся.
– Я и не собиралась, в общем-то. Мне кажется, я ещё много кого разочарую.
– Да ладно, от тебя не ждут подвигов.
– А мир спасать?
– Это не подвиг, от тебя мало что зависит. Это быстро будет, тебя домой отпустят самое большее через две недели.
Добрались до выхода. Дверь наружу подразумевала только дверь. Ни фойе, ни прихожей, просто дверь, такая же, как в комнаты, но более надёжная на вид.
Я поймала себя на мысли, что еще ни разу не была на улице в этом мире. Вот сейчас и посмотрим, что там. Выскочив из Штаба следом за Джоном, я оказалась в лесу. Вообще-то, я ожидала чего-то подобного, но в моём представлении это была лучшем случае пара елочек под окнами или парк, но не натурально же сосновый бор. В шесть утра должно бы уже светать, но неба сквозь сплетённые ветви не было видно. Холодно и темно.
– Так, – хмыкнул Джон, осматривая местность.
Мне кажется, или он понятия не имеет, где мы? Он помолчал, прошёлся туда-сюда, повернулся пару раз, неосознанно схватился за рукав, отпустил его, схватился снова.
– Знаешь, что… – он явно нервничал, но пока, кажется, был запасной план, – стой тут, я сейчас вернусь.
Его лицо стало странно прозрачным, и он медленно растворился в воздухе. Я осталась одна в холодном лесу и леденящем ожидании. Скорее бы он вернулся. Я прошлась вперёд-назад. Запнулась, чуть не упала. Прошлась в другую сторону, совсем упала. Поднялась, отряхнула ладони, старательно щурясь, осмотрела их на предмет царапин. Не нашла, но скорее от того, что ничего не видно, чем оттого, что их не было.
