– Я тогда немного погорячился, усомнившись в твоих представлениях.
– Да? И что изменилось? – Анатолий выглядел равнодушным.
– Неважно. Но я решил сделать все так, как ты и предлагал.
– Вот как? И?
– Вернул дело алкашей на дорасследование. Пришлось попотеть перед начальством. Ему, начальству, ведь тоже все казалось очевидным. А тут я с требованием пересмотреть дело. В общем, было нелегко, но я добился своего.
– И что дало тебе твое дорасследование? – Анатолий старался выглядеть спокойным, но его глаза возбужденно заблестели, выдав крайнюю заинтересованность в этой истории.
– Я повторно допросил обвиняемого. Уже более подробно узнал все детали той злосчастной вечеринки. Ты оказался прав. Был гость, был.
– А я что говорил? – Анатолий не удержался от восхищенного возгласа.
– Говорил, – признал Виталий, – Да. При первом дознании я допустил ошибку. Но и меня пойми. Там подозреваемый сам сразу же, с ходу, так сказать, стал обвинять себя в совершении убийства. Он и не подумал, что ему стоило бы вспомнить весь процесс пьянки. Совершенно не упоминая о присутствии в их доме постороннего человека в тот вечер, просто сказал, что, как обычно, гулял с супругой, напился до беспамятства, а там, не осознавая, что делает, и расправился с ней. А я просто поторопился с выводами. Согласен. Это мой просчет. Впредь будет мне наука.
– Ладно, – примирительным тоном проговорил Анатолий, – Не занимайся самобичеванием. Ты лучше расскажи, как настоящего убийцу разоблачили. Это же был их знакомый, с кем они выпивали в тот вечер?
– Он, он. И это его пальчик обнаружили на ноже. Но мужик оказался тертый калач. Бывший сиделец. Поначалу признался, мол, да, выпивал в тот вечер с приятелями. Но ушел домой до трагедии. Показал, что во время пьянки была ссора супругов. Муж угрожал жене физической расправой. Но перед своим уходом он убедился, что супруги помирились. Все. Больше он ничего не знает, кроме сплетен, распространяемых другими людьми. А то, что на ноже оказались его отпечатки, так это вполне в порядке вещей. Он за вечер несколько раз пользовался им. Подрезал хлеб. Почему не было других следов его пребывания в доме? Он не знает, но предположил, что хозяева просто могли сами за ним прибраться. Словом, вел себя, как ты и предполагал.
– И как же ты его вывел на чистую воду? Постой. Ты же вывел его на чистую воду?
– Все нормально, Толик. Его уже закрыли. Назначен день суда.
– Но как? – Анатолий заерзал на стуле, – Не томи. Поделись успехом.
Виталий рассказал товарищу, что решил воспользоваться методом провокации, уже однажды предложенным Анатолием. Качественно изобразив полную уверенность в том, что говорит, Виталий сообщил допрашиваемому человеку, что недавно в доме, где произошло убийство, был произведен повторный обыск. Якобы в спальне хозяев была обнаружена скрытая видеокамера, установленная супругами для записи собственных сексуальных утех. Ну, так они, мол, развлекались. А что? Имеют полное право. Были извлечены записи вечера, когда произошло преступление. На них явно видно, что хозяин находился в полной отключке, когда нынешний опрашиваемый вкладывал в его руку окровавленный нож.
– Ты гений, Виталя! – снова воскликнул Анатолий, – И как? Сработало?
– Да. Мужик совершенно не ожидал такого поворота событий. Конечно, все могло пойти иначе, потребуй он предъявить ему эти самые несуществующие видеоматериалы. Скажу прямо, мне бы тогда не поздоровилось. Но фортуна была на моей стороне. Он этого не сделал. Даже думать долго не стал. Сразу же решил сотрудничать со следствием, чтобы на суде учли его чистосердечное признание. В другой раз, если захочешь, расскажу, как я конкретно «подбил» материалы, чтобы в них логично объяснялось желание настоящего убийцы осуществить признание в содеянном. Про мнимые видеозаписи, естественно, там нет ни строчки.
