Кидаюсь в неё лёгеньким заклинанием Постучакус. Так эта тварь его тут же хватает и превращает в такой грохот.
Бедные мои чуткие ушки!
Вся Академия ходуном!
— Да затопчи вас горный тролль! Кого принесло? — доносится из-за двери, она распахивается и пред наши очи является заспанный охранник. Настоящий громила. С пышной бородой и шипастой дубиной на плече.
— Чего надо? — недовольно рявкает он.
— Ректора бы, — говорю я.
Руководитель Академии не заставляет себя ждать. Черно-зелёный, носатый, тощий и уродливый, как ночной страх, предстаёт сам Чариус Хмурус.
И сейчас, похоже, он не на шутку зол. Сложил руки на груди, грозно смотрит из-под кустистых бровей.
— Кто это явился без предупреждения? — рычит он.
Делаю книксен и стараюсь произнести, чтобы голос не дрожал:
— И вам не хворать, господин Хмурус.
— Фея-Крёстная? Хм...
Ну да, не Золушка. Вроде сразу видно.
Он обхватывает длинными, похожими на паучьи лапки, пальцами месяцеобразный подбородок и смотрит на меня, как на невидаль.
— И что бы это значило? Балов вроде в Академии не даём. У нас тут всё строго. Девочки в левом корпусе, мальчики — в правом. И никакой романтики!
— Вот! — выскакивает из-за моей спины мяв-кун. — Нарушаете баланс, мяв, потому и прислали фею.
Ректор хмурится ещё сильнее и спрашивает вкрадчиво:
— А ты что здесь делаешь, хвостатое недоразумение?
— Шшш! — злится змеехвост. — Я ушшшмение, а не недоразу... шшш...
Мать моя Королева Маб — хвост разговаривает!
— Цыц! — мяв-кун топает ногой по воздуху. — Я тут голова.
— Шшш! Голошва я...
И как сцепятся в клубок! Только кошачьи вопли да змеиное шипение слышно.
Хмурус закатывает глаза. На зелёном лица отлично читается: откуда ж вы взялись, неугомонные?! А потом, будто снизойдя, переводит взгляд на меня.
— Что же это я, — говорит он почти нежно, но у меня от такой нежности мурашки по коже бегут, — гостей на пороге держу. Раз уж прибыли, надо вас устроить!
И выхватывает из кармана безразмерной мантии коробочку, наподобие той, в каких благородные маги табачок носят, открывает крышку, а оттуда — два амбала каааак выпрыгнут.
Одинаковые и страшные, рыжие и конопатые.
Хмурус ухмыляется:
— Уважаемая Фея-Крёстная, оцените, мы тут с русскими магами опытом обменивались. Водки было выпито... ой... тьфу... зелий сварено — немерено. Вот ещё и подарили они мне на прощание артефакт. Называется «Двое-из-ларца-одинаковы-с-лица».
Амбалы дружно гыкают, подтверждая.
Мяв-кун орёт протяжно, видимо, достаётся ему по первое число от хвоста. Я даже проникаюсь и понимаю: у меня ещё не всё так плохо. По крайней мере, меня не кусает собственный хвост. Как хорошо, что феи — бесхвостые создания.
У Хмуруса физиономия довольная и смотрит он на этих рыжих-конопатых олухов едва ли не с любовью.
— А когда вы с русскими... — говорю вкрадчиво, в его духе, — … опытом обменивались, белочек случайно не видели? А то тут тролль по имени Хрясь одну искал...
— Да что там белочек, — радостно брызжа слюной, охотно предаётся воспоминаниям Хмурус, — мы даже зелёных человечков видели. Я как-то в зеркало глянул! О силы волшебные — зелёный! Решил завязывать, а потом понял, что это я сам и развязал совсем... Так, что это я, — мотает головой, как брыкливый конь, — ну-ка, Двое-из-ларца-одинаковы-с-лица, хватайте эту крылатую и её котяру-недоумка...
Мяв-кун даже прекращает грызться с хвостом.
— Я умный! У меня диплом есть! Сам нарисовал! — важно заявляет он, но Хмурус не слушает и вещает своё:
