Читать онлайн Сати Харлан - Фиалковое утро

– Отзовите войска, – не унимался харийский посол. Его нос-коготь мерзко подрагивал, а тонкие ладони сжались в кулаки. – Вы нарушили все договоренности своего отца. Из уважения к почившему королю Хария готова простить вам эту легкомысленную дерзость. Отзовите войска, и мы забудем об этом недоразумении.

– Простите? Недоразумение? – отозвался рычащий низкий голос, схвативший грудь короткой судорогой. – Этот материк с момента сотворения мира принадлежал Араканцам. Огненный Отец разделил земли между своими детьми, и все были довольны. Но жадность харийцев не знает сытости. Вы предали Отца, оторвали от Аракана кусок и сделали вид, что так и было. Три сотни лет вы плодились на чужой земле. Достаточно. Пора вернуть украденное.

– Ваше Величество, – вкрадчиво произнес посол. Он попытался излить слова мягко, осторожно, но зазвучали они едва ли приятнее ржавого скрипа: – Неужели вы готовы похоронить триста лет мира и тысячи человеческих жизней ради ничтожного клочка земли?

Авриил раздраженно выдохнул, и я мгновенно нашла рукоять своего тонкого меча: Ворон готов устранить причину расстройства своего короля.

– Если клочок земли такой жалкий, – вмешался советник Хефим, – оставьте его.

– Хария не будет раздаривать свои земли как дамские безделицы!

– Свои земли. Кто ты такой, чтобы бросаться подобными заявлениями? – Опять этот раскатистый бас, поднимающий каждый волосок на теле. – Ты и люди за тобой – не имеющая цены ветошь, которую Калум Готтринг отправил в Аракан, не беспокоясь о ваших бесполезных жизнях.

Плотный гобелен скрывал от меня тронный зал, но мне и не надо было видеть, чтобы знать, что сейчас Авриил оторвал спину от трона и подался вперед, нависая над тощим послом и вколачивая темным взглядом харийские шеи в их узкие плечи. Послышалась пара кротких шагов, поднявших эхо под высоким потолком, – попятились. И я видела, как дерзкие губы короля изгибает злая усмешка, и знала, что советник Хефим в данный момент улыбается. Гобелен не скрывал от меня тронный зал – это я скрывалась от них.

– Я не отзову войска.

– Мирный договор гласит…

– Нет смысла говорить о том, чего больше нет. Договор заключал мой отец и обязанности по его выполнению лежали на нем.

– Убедительно прошу вас, отзовите вой…

– Нет! – рявк Авриила Вембранта ударил о резные кремовые стены и выправил мою затекшую спину в жердь. – Это мой окончательный ответ. Материк принадлежит Аракану, и если харийцы не уйдут с моих земель, то я продолжу вам в этом помогать. Убирайтесь.

Зал наполнили вздохи: тихие, долгие, шумные, обрывистые, – вздохи поражения. Но в тени был еще один, другой, который никто не услышал.

– Ваш экипаж ожидает вас у ворот, посол, – нарушил тишину Хефим. – Да хранит ваш путь Огненный Отец.

Донеслось недолгое дерганое шебаршение ткани, шесть пар размашистых шагов, скрип дверных петель и последующий хлопок.

– Гарэт!

Темно-бардовый гобелен, занимавший всю полукруглую нишу за помостом, всколыхнулся. Рядом с массивным троном из молочного камня, встала невысокая худая фигура, облаченная в узкие сапоги, заправленные в них широкие угольно-черные штаны и мешковатую тунику, в цвет. Ворона в нем выдавал алмазный эфес тонкого меча, покоившегося на кожаном поясе, затянутом на его тонкой талии.

– Я здесь, Ваше Величество.

Король повернул свои ночные глаза к Ворону. Широкие черные брови нахмурились.

– Я привык видеть своего собеседника, Гарэт. И тебе это прекрасно известно. Откуда мне знать, что за этой тряпкой ты, а не кто-то из харийцев?

Губы оценили шутку. Я откинула с головы расслабленную петлю плотного темного шарфа. Он был несуразно длинной необходимостью: его кольца спадали с шеи на грудь и прикрывали мое яркое отличие от других Воронов; длинные концы уходили до колен и позволяли скрывать эфес клинка от горожан – иногда мне не следовало выделяться из толпы, а сокрытие лица было скорее привычкой, чем необходимостью, но не менее полезной – редкий человек знал Первого Ворона короля в лицо.

Авриил скупо кивнул и махнул советнику, приказывая ему удалиться.

Морщинки в уголках рта Хефима стали глубже. Не заставляя короля проявлять терпение, он показал свой прямой пробор в седых волосах и удалился.

– Советник считает, что я должен составить новый мирный договор, – начал размерено вещать Авриил, когда небесно-голубой костюм Хефима скрылся за тяжелыми дверьми.

Он задумчиво почесал свой мощный гладковыбритый подбородок сбитыми костяшки пальцев. Взгляд невольно зацепился за три бледных прямых линии, идущих от его нижней губы к шее и скрывающихся за глубоко-бордовым мундиром, с вольно расстегнутым воротом.

Мои глаза стремительно нашли зеркальную гладь мраморного пола.

– Пошел третий год, как мы гоним их со своих земель, а они вцепились в нее зубами и продолжают верить в то, что имеют на это право. О каком мирном договоре может идти речь? Калум не отдаст Аракану украденное. Мирный договор – унижение. Они кинут нам подачку в виде пустынного куска нашей же земли. – Король широко расставил ноги и по своей привычке подался вперед. – Я правильно говорю, Арэт?

Уголки губ дрогнули.

– Да, Ваше Величество, – ответила я своему отражению в наполированном мраморе.

– А их послы – проявление высокомерного снисхождения. Насмешка! – вспылил Авриил и ударил кулаком по широкому подлокотнику каменного трона. Волна горячего воздуха вылетала из-под его руки, обдавая жаром неприкрытую кожу. – Я прав? Арэт.

– Да, Ваше Величество.

Прямая спина, расправленные плечи, твердые ноги – сплошной стержень. Именно такой Ворон должен стоять рядом с королем Аракана, и каждая частичка моего тела к этому стремилась.

– Гарэт.

Назвал по имени – злится.

Подняла голову.

Авриил прожигал меня темно-карими глазами и недовольно раздувал ноздри, но это не портило броской красоты его прямого носа. Его вдумчивый взгляд смотрел сквозь меня. Король злился на образы в своих мыслях и невольно скрипел челюстью, представляя между зубов их кости. В такт скрипу, мелкая проседь на его короткостриженых висках ловила свет свеч, но лишь его крупицу – весь остальной свет поглощали непроглядно черные волосы, небрежно зачесанные назад.

– Сопроводи посла.

– Поняла вас, Ваше Величество.

Ночной Бакатар пронизывали вены тускло освещенных улиц. Они ветвились между силуэтами низких каменных домов и чернеющих крон деревьев. Погода трепала густые лиственные шапки, и фонарщик торопился поскорее зажечь последние высокие фонари центральных улиц столицы.

Первые робкие капли застучали по светлой черепице. Они нарастали вместе с приближающимся цокотом копыт и поскрипыванием колес замученной крытой повозки.

Старая деревянная крыша кареты тихо треснула. Обычное дело для подобной развалюхи – ничего удивительного. Экипаж продолжил путь и вскоре миновал главные ворота Бакатара.

– Срань, – тихо ругнулась я, плотнее кутаясь в промокший шарф. Вода заливала глаза, а подлый ветер то и дело пытался снести мое маловесное тело с повозки.

Дождь стих ближе к полуночи. Голые скалы и горная тропа холодно сверкали глянцевой влагой. Стук колес уходил эхом по каменной стене справа и тонул в глубине рваного утеса слева. Тело потряхивало в невольных приступах дрожи, побуждая меня подвигаться – перестать изображать недвижимую каменную птицу, вцепившуюся в крышу экипажа. После нескольких часов отказа, я решила, что пора, – можно пойти на уступки продрогшему нутру.

Отозвав от кончиков пальцев рук и ног магию и дождавшись, когда ее цепке корни покинут отсыревшее дерево, я торопливо размяла зудящие пальцы и подтянулась к краю – ближе к кучеру. Нож покинул пригретое местечко у моей поясницы, но тут же вернулся в тепло: густое, горячее, пульсирующее.

Пока труп еще не остыл я села к его боку, подтянула ближе и забрала поводья.

Карета остановилась близь обрыва, а кони продолжили разносить свой цокот по темно-серой скале.

– Что за остановки? – возмущено выкрикнул посол и высунул из кривого оконца кареты свой крючковатый нос. Его глаза ухватились за темнеющие в ночи очертания невысокого щуплого человека, обмотанного несуразно длинным шарфом. – Представься! – Незнакомец снял с головы тяжелую сырую ткань. – Харийка? – Я оголила рубиновый эфес клинка. Осознание вытянуло лицо мужчины. – Ворон Авриила!

Сопровождение посла закопошилось в трескучей повозке, но хлипкие дверцы были наглухо забиты магией.

Раньше, чем они скинут незримые гвозди, я замахнулась рукой от противоположного плеча и нашла устойчивость в ногах.

– Остановись! – завопил посол, пытаясь просунуть свои кости через оконце. – Ты харийка! Ты предаешь нашего короля!

– Нет, – отрезала я. – Я выполняю приказ своего короля.

Рука рассекла воздух. Из-под разрывающейся от зуда ладони вырвался мощный воздушный поток. Он влетел в повозку и помог ей преодолеть те незначительные сантиметры, разделяющие карету и темную беззвучную пропасть.

Крик, проклятья звучали все дальше, а вокруг становилось все тише. Глухой треск поставил точку в раздражающем горную тропу шуме, и я смогла присесть к кусающему холодом склону.

Тело ломило. Руки и колени тряслись в слабости.

– Потратила слишком много магии, – выдохнула я и сглотнула горькое понимание – придется просидеть здесь как минимум пару часов, пока у меня появятся силы на обратный путь. Пальцы нащупали в кармане штанов часы. – К утренней тренировке должна успеть.

Луна, привлеченная серебренным блеском часов, облизала тонкую цепочку, светло-серую мраморную крышку и восхищенно поиграла на мелких цветках лаванды, вложенных из аметистов. Ее любопытство разогнало тучи. И я понимала ее интерес. Это были не просто часы – не тикающая безделица, то было самое потрясающее хрупко-прекрасное творение, что я когда-либо видела и, тем более, держала в руках.

Бакатар приветливо встречал розово-оранжевые краски. Они придавали кисло-сочной яркости черепице крыш, так похожих цветом на мелкий румяный песок, разукрашивали светлые стены домов и будили поросшие лужами мощные дороги.

Первые горожане уже спешили по своим делам: женщины торопливо перебирали ножками и придерживали длинные тяжелые юбки, а мужчины бесстрашно проносились по сверкающим последствиям дождя, не страшась подмочить свои темные штаны, туники или даже дорого пошитые шерстяные брюки.

Среди ранних горожан чаще всего мне встречались чистокровные араканцы: темные волосы, смуглая кожа, крупные черты лица и впечатляющий рост. Например, как та девушка в бледно-зеленом хлопковой платье. Ей не понадобился стул, чтобы выставить над дверью лекарской лавки список горящих товаров, а тень от ее горбатого носа вполне могла скрыть хрупкого прозрачнокожего молодого цветочника, что не сводил своих лазурных глаз с араканки. Он накручивал на палец локон блондинисто-золотистых волос и томно вздыхал, витая в своих грезах, – чистый ладросец.

Иногда на улицах столицы можно встретить паракадца, но они скорее больше торговцы, чем жители. Пакарад, в отличии от Ладроских островов, был, мягко говоря, не необщительным государством. Они предпочитали сидеть на своем покрытом скалами материке и рыть свои пещеры. К слову, такой образ жизни сделал их кровь весьма узнаваемой: низкий рост, до смешного широкие плечи, покатые мощные лбы и страстная любовь к драгоценным камням.

Чистокровных харийцев же в Бакатаре можно было пересчитать на пальцах. Помесей-то было более, чем достаточно. Благодаря тесному соседству с Харией, в течении трех ста лет, по улицам постоянно сновали юркие невысокие светлоголовые метисы, но крепко выраженных черт харийцев в них не было. И это не удивительно, учитывая многолетние напряженные отношения между Араканом и Харией.