От растекшегося по душе теплу хотелось прыгать и хохотать, но на виду – стойкий лед. Проявление чувств присуще женщине. Проявление слабости.
– Как пожелает мой король.
Авриил одобрительно кивнул на мою выправку.
– Возьми себе сегодня выходной, и зайди к Элейн. Свободна.
– Не думаю, что время располагает к отдыху, Ваше Величество.
– Свободна, Гарэт.
Без новых попыток возражений я оставила короля во фруктовом одиночестве и пошла исполнять отданный приказ.
Светлые, спокойные тона покоев принцессы бледнели на фоне рябящих перед глазами разноцветных тканей. Триана и Элейн копались в горе из платьев от портнихи и восхваляли Авриила Вембранта за его щедрость.
Я тоже учувствовала в их ликовании, но тихо, в стороне, и окружали меня не бархат, шелк и рюши, а книги. И я совру, если скажу, что один глаз не косился на заваленную нарядами кровать.
– Как тебе это, Гарэт?
Элейн приложила к себе потрясающее платье из темно-синей ткани, расшитой черными сияющими камнями, которые могли сравниться блеском только с ее ночными волосами.
Принцесса была из тех, кто предпочитал прическам украшения. Она всегда ходила с вольной головой и позволяла солнцу скакать по прямым гладким прядям, а серьги, кольца, ожерелья, браслеты – ловили остатки света, что не утонули в ее огромных зеленых глазищах.
– Вам что мешок, что платье, принцесса, вы во всем будете прекрасны.
Триана и Элейн на мгновение задумались, а после широко заулыбались.
– А мне как?
Дочь советника прильнула к тяжелому глубоко-бордовому платью, выуживая комплимент для себя.
Что-то внутри меня подсказало, что она похожа в нем на выскочку, дерзнувшую примериться к королевскому цвету, но сказала я другое:
– А вам, леди Триана, можно смело идти в нем на поле боя. Никто не посмеет прикоснуться к такой красоте.
Насколько глупо надеется, что она меня послушает?
– Спасибо, Гарэт. – Девушка улыбнулась и подошла ближе, разглядывая стопки разложенных мной на подоконнике книг и пытаясь заглянуть под мой капюшон-шарф. – Никогда бы не подумала, что тебе нравятся любовные романы. Ты всегда такая… холодная что ли, строгая. Как мужчина.
Я, определенно-точно, хочу увидеть ее на поле боя.
– Люблю – сильно громко сказано. Они просто помогают мне расслабиться.
– Врешь! – выкрикнула, чтоб ее, Элейн. – Спроси, какая у нее любимая книга, Триана.
– И какая? – хитро спросила девушка, сверкая озорными золотыми глазами. Увидев мою молчаливый непреклонность, она шепотом добавила: – А я тебе расскажу о своей любимице. Ее отец привез мне с Ладроских островов, из самого Фолэрьяна. Там они не стесняются в выражении чувств на бумаге.
Огонек интереса промелькнул под черепом, но за пару секунд разгорелся в огонь нестерпимого желания. Я должна заполучить эту книгу.
– Дадите почитать? – с напускным спокойствием спросила я.
Триана расплылась в победоносной улыбке и кивнула.
– Моя любимая – «Фиалковое утро».
Челюсть леди некрасиво отвисла.
– Гарэт, более, как бы это сказать, девчачьей книги я не знаю. Сплошные балы, цветы и поцелуи. Она же до ужаса скучная!
– Когда я могу одолжить у вас книгу? – Меня не волновало ее мнение касаемо моих вкусов. – Могу зайти к вам вечером.
Триана хотела спросить что-то еще, но передумала.
– Я буду занята. Мы с Его Величеством отправимся на конную прогулку.
– А после?
– Не думаю, что этой ночью я буду в своих покоях, Гарэт. – Она быстро мне подмигнула. Зачем людям два глаза? – Я отправлю ее к тебе со своей служанкой.
