В социологических исследованиях проблема интереса рассматривалась с позиций единичного (субъективного), коллективного (субъективно-объективного) и государственного (объективного) социальных взаимодействий без выявления ценностной значимости интересов. При этом, как правило, в анализе интересов не определялась точка отсчета – личность, коллектив, общество в целом. Аксиологический «срез» развития интересов обычно исследователями не брался в научно-обоснованный расчет. При таком абстрагировании личный интерес рассматривался как чисто нравственно-психологическое состояние индивида; конкретно-социологическая характеристика интереса за точку отсчета полагала трудовой коллектив как субъектно-объектное проявление процесса регуляции; философская интерпретация интереса выявляла объективные основания общенационального регулирования. Но в дискуссиях, как правило, главенствовала чисто спекулятивная аргументация. Интерес не вписывался в коммунистическую идеологию, в процесс становления гражданской ответственности. Интерес личности не наполнялся содержанием гражданской ответственности, призванной строить правовое, идеократическое государство. Таким образом, интерес, «двигающий жизнью народа», не корректировался необходимым ценностным содержанием, адекватным позитивному аспекту ответственности прогрессивного развития общества, целостно учитывающему требования социологического закона, закона тенденции – соответствия экономических отношений характеру и уровню развития производительных сил.
Марксизм, опирающийся на объективацию социологического закона о необходимости соответствия развития производительных и духовных сил общества (как содержательного процесса в сфере материального и духовного производства) в системе экономических отношений: отношений обмена, потребления, коэволюции природных и социальных процессов, справедливости в распределительных отношениях, которые должны базироваться (при значительном укрупнении средств производства, монополий) прежде всего на общенародной собственности. Отношения собственности – владение, пользование, распоряжение ею – регулировались верхушкой пирамиды государственной власти без должной опоры на самих производителей материальных и духовных благ, не востребуя гражданскую ответственность субъекта деятельности (см.: Ореховский А. И. О гражданственности и чести. – М.: Знание, 1975).
В формационной концепции развития общества интересы субъектов строятся на объективной ценностной основе – и в этом отношении «ценность» и «интерес», по существу, адекватные понятия. Формационная теория развития общества, поставив социологию на научную основу, заложила материалистический фундамент становления теории философии ответственности. Основное звено формационного анализа соотношения отношений собственности как единства в способе производства соотношении сферы материального производства (экономических отношений) базиса и сферы духовного (прежде всего надстроечного – политического и правового регулирования) не получили в теории отношений собственности системообразующего ценностного характера в становлении должного механизма ответственности. Это привело в конечном итоге к кризису советской власти, что проявилось в волюнтаристском отходе от основополагающего принципа ответственности – неотвратимости ответственности за разрушение ценностей как в сфере материального, так и духовного производства.
