Фитиль. Альманах - страница 2

Девушка обнимала ирбиса, погружала ладони в мягкую тёплую шубу, гладила по спине, по шее, на которой остались следы удавки, чесала за неподвижными короткими ушами. Здесь, в стране гор, этот зверь неожиданно оказался единственным существом, которое она могла обнять. И то, только когда он был уже мёртв…

Эмоционально опустошённая и обессиленная, Алина не заметила, как заснула, свернувшись клубочком рядом с телом ирбиса.

Разбудил её тихий звук дыхания. «Барс! Он жив!» – эта мысль одновременно радовала и пугала. Только теперь к Алине пришло полное осознание, в какой опасности сейчас находилась её жизнь. Девушка боялась двинуться, чтобы не спровоцировать животное к нападению. Спиной она всё ещё ощущала мягкое тело. Открыв глаза, очень медленно, стараясь не задеть в наступившей темноте какой-нибудь камень или ветку, Алина отодвинулась в сторону, приподнялась на локте и оглянулась. Хищник дышал. Он не шевелился, но девушка отчётливо слышала дыхание и видела, как ходит вверх-вниз грудная клетка. «Наверное, на сегодня хватит приключений. Нужно уходить, пока он не очнулся», – девушка тихонько поднялась и поспешила по тропе назад в сторону деревни. Дойдя до поворота, она обернулась. В холодном свете луны предстал силуэт большой кошки. Ирбис неподвижно стоял и смотрел ей вслед. Почему-то страшно не было. Повинуясь какому-то странному позыву, Алина помахала ему рукой, мол, «ещё увидимся». Хищник повёл хвостом, развернулся и медленно пошёл наверх к перевалу. Девушке стало смешно – перегруженные нервы давали о себе знать.

В просветах между облаками показались звёзды. Свет луны серебряной пылью покрыл всё вокруг, ярко освещая путь. Чистые полосы неба, усеянные большими гроздьями созвездий, создавали удивительный контраст с чёрной непроницаемостью силуэта дальней горной гряды. Холодный воздух бодрил, радовал свежестью и чистотой.

«Может быть, я сошла с ума? Совсем потеряла осторожность? Ухожу в горы одна, спасаю от браконьеров краснокнижного зверя, засыпаю рядом с ним, хожу по скалам в темноте… Может и глупая, но уж точно не трусиха».

День в долине выдался особенно ветреным и холодным. Из-за низких облаков стояла высокая влажность. Алина поднялась по уже знакомой тропе и пошла вдоль обрыва. Здесь дуло не так сильно, как внизу в деревне. Вот и её обычное место. Девушка опустилась на сидушку и поджала под себя ноги. Сняла с волос резинку; каштановые пряди, чуть вьющиеся от влажного воздуха, упали на плечи – так теплее.

Склон соседней горы подёрнулся дымкой. Кедры, обесцвеченные туманом, сливались со скалами, создавая впечатление однородной стены. Ручей в обрыве звучал глухо, что усиливало ощущение замкнутости пространства.

Приходить сюда, чтобы побыть наедине с собой, стало для Алины насущной необходимостью. Только здесь девушка могла чувствовать себя по-настоящему комфортно, не будучи скованной не всегда понятным этикетом алтайцев и не рискуя ненароком кого-то обидеть.

Сейчас на Алине было серо-белое платье – подарок хозяйки дома. На талии оно перехватывалось шёлковым голубым пояском. На шее – черный флисовый шарф. Несовместимое сочетание, но здесь девушку никто не видел. Эстетикой можно было пренебречь, а теплом – вряд ли: в последние пару недель появился лёгкий неприятный кашель – всё из-за вездесущего ветра.

Алина сидела неподвижно в нескольких метрах от края обрыва. Распущенные волосы мягко обрамляли загорелое лицо, спускались каскадом до лопаток. Из чуть приоткрытых губ в такт дыханию вырывались еле видимые облачка пара. Задумчивый взгляд серых глаз скользил по занавешенному туманом пейзажу, пытаясь высмотреть знакомые ориентиры: горный хребет на дальней стороне долины, спаренные вершины за ним, скалы и уступы на соседнем склоне. Погружённая в созерцание, девушка застыла в оцепенении…