Формирование личности ребенка в общении - страница 40

А. А. Леонтьев (1973) подчеркивает, что речевая деятельность есть основной вид общения, в наибольшей мере воплощающий в себе ее специфику.

Из того, что мы говорили выше, следует, что мы не согласны с признанием общения только на основе владения речью. Однако нет сомнения, что использование речи необыкновенно расширяет возможности общения и его влияние на другие виды деятельности ребенка. Относительно позднее возникновение речи в онтогенезе – на 2–м году жизни ребенка – затрудняет анализ ее истоков, тем более что она практически строится на основе достижений по нескольким различным линиям, из которых линия развития общения лишь одна из составляющих, хотя, по нашему мнению, и основополагающая.

Однако среди разнообразных аспектов, выделенных в психологии в связи с изучением возникновения и развития речи, мы выбрали именно этот. Главным для нас было признание общения в качестве того решающего условия, которое определяет сам факт появления слова, сроки возникновения и темпы развития речи у ребенка. Следовательно, в генезисе речевых средств общения мы придаем решающее значение опыту общения детей с окружающими людьми. Нисколько не умаляя важности других факторов, и прежде всего развития чувственного познания и первичных обобщений, которые ложатся в основу первых произносимых детьми слов (М. М. Кольцова, 1967), а также фонематического слуха и артикуляторных движений, без которых было бы невозможно построение членораздельной речи ребенка по образцу слышимой им речи окружающих людей (Н. Х. Швачкин, 1948; В. И. Бельтюков, 1977), мы считаем, что главное внимание необходимо уделять функции речи ребенка – тому, зачем и для чего она возникает, так как именно назначение речи делает необходимым ее появление, все же остальные условия приобретают значение только тогда, когда выяснится необходимость речи.

Если подходить к речи ребенка с позиций анализа функции, которую она выполняет, то приходится признать, что она первоначально возникает как средство общения ребенка с окружающими людьми. Первые слова ребенка адресованы взрослому, с которым ребенок взаимодействует, и предназначены для того, чтобы выразить ему желание ребенка, неудовлетворимое без взрослого, путем обозначения предмета или действия.

Но если общение вызывает к жизни речь, то отсюда следует, что сроки появления и темпы развития ее зависят от того, как сложилась у детей деятельность общения ранее, на довербальных уровнях, потому что только они могли подготовить почву для более сложного взаимодействия, которое уже невозможно осуществить, не прибегая к слову.

В соответствии с этой позицией мы сформулировали три гипотезы об условиях, стимулирующих возникновение речи у детей, согласно которым оно обеспечивается:

1) их эмоциональным контактом со взрослыми на 1–м году жизни;

2) их совместной деятельностью со взрослым и в конце 1–го – начале 2–го года жизни;

3) их своеобразным «голосовым» взаимодействием со взрослым, в котором взрослый оказывает на ребенка полноценное словесное воздействие, а ребенок употребляет разнообразные неречевые вокализации (М. И. Лисина, 1974б).

Эти три гипотезы следует рассматривать не как альтернативы, а как взаимодополняющие положения, составляющие законченное целое лишь в совокупности друг с другом. Другими словами, наше предположение состоит в том, что речь у детей возникает только в том случае, если у них имеется эмоциональный контакт со взрослым (он обусловливает желание ребенка что–то сказать взрослому); если они выполняют вместе с ним общую деятельность (она дает повод детям для словесного обращения ко взрослому, обусловливает, что именно будет ими сказано); и наконец, если у ребенка есть опыт восприятия членораздельной речи взрослого и некоторые собственные попытки вокализирования (они обусловливают знание ребенка, как сказать то, что он желает, понимание им того, что свое желание ему следует именно высказать).