Франция. Магический шестиугольник - страница 24

Если захотеть бежать от вульгарности, к которой обязывает скоростная формула современной жизни, надо ехать в Бургундию.

У каждого бургундского местечка – своя тема: у Алезья – ратная, у Флавиньи – христианская, а у замка de Bussy-Rabutin – любовная. Просто каждый французский век посвящен одному сюжету. XVII стал веком высокой эротики и любовных интриг.

В фамильный замок граф Де Бюсси наведывался лишь изредка, своей офицерской храбростью он добился расположения Людовика XIV и стал блистать при дворе. Но не справился с ролью придворного ловеласа: хитросплетения «опасных связей» его смешили, а сам он влюбился и женился. Оставленная им любовница не стала выказывать неудовольствия, напротив, притворилась близким другом, и когда супруга Де Бюсси внезапно тяжело заболела, проявляла участие. Де Бюсси, не зная, чем утешить и развлечь жену, стал писать роман. Это были зарисовки с натуры: автор сатирически изображал любовные похождения короля и его близких и читал вслух жене. Она, конечно, радовалась, что муж так ее любит и глумится над придворной эротоманией. Де Бюсси, разумеется, понимал, что король не простил бы ему такой литературы, но рукопись предназначалась исключительно для домашнего пользования. Рассказал о ней лишь ближайшему другу – бывшей любовнице, и та выпросила ее почитать. Возможно даже, сама идея романа для жены была подсказана ею.

Так что замок этот не похож на другие, в дизайне которых никак не отразились жизни их владельцев, замок Де Бюсси – памятник любви, боли и одиночества.

Де Бюсси не мог предположить, что «дружба» была лишь изощренной формой мести. Получив рукопись, она тайно издала ее и преподнесла королю. Де Бюсси был отправлен в пожизненную ссылку в родовое имение. Ему ничего не оставалось, как стать писателем. Позднее была издана и его переписка с мадам Совиньи, его кузиной. Но Де Бюсси обречен был остаться, в отличие от Мольера, безвестным сатириком, потому что XVII век запомнился как век придворного искусства, а от двора он был отлучен. Как век театра, а Де Бюси и близко не подпустили бы к подмосткам. Как век Короля-Солнце, персонажа положительного и покровителя искусств, с которым у Расина и Корнеля трений не было, а у Мольера были, поскольку он позволял себе высмеивать пороки. Но пороки вообще, а не пороки короля. Так что «пиар» Де Бюсси был навеки испорчен.

Граф потерял жену, мнимого друга, единственное, что у него осталось, – замок. Он сам занялся его убранством, расширил, заказал художникам 600 портретов уважаемых им современников и близких людей и долгими зимними вечерами писал мемуары. Так что замок этот не похож на другие, в дизайне которых никак не отразились жизни их владельцев, замок Де Бюсси – памятник любви, боли и одиночества. Я приехала туда утром, когда на траве лежала роса, и казалось, что вокруг замка – россыпи бриллиантов, сверкающих на солнце всеми цветами радуги. А когда вышла из замка, роса уже походила на слезы, которыми окрестная земля оплакивает опального графа.

На вершине горы Оксуа, самого высокого места Алезья, стоит памятник Верцингеториксу. Он опередил время, пытаясь собрать галлов в единую нацию.

Город Бон – памятник веку XV, веку гуманизма. А гуманизм, как известно, следствие благополучия. Как раз Филипп Добрый женился на Изабелле Португальской, считай – породнил созданное им могучее государство с другим могучим, Португалией. Его подданный, Эразм Роттердамский, пишет свои гуманистические сочинения, а другой подданный, Никола Ролен, создает заведение «для отдыха тел и душ» – больницу, Hotel-Dieu. Самое удивительное, что больница Hotel-Dieu просуществовала до 1971 года, теперь там музей. Она сохранилась точно в том виде, в котором была открыта в 1433 году, ее архитектура – нечто среднее между храмом и дворцом, а собранию картин, которые висят на стенах, мог бы позавидовать любой музей.