– Ах... у ёлки злые волки... – огорошено выдыхает Лина и зачем-то уточняет, будто могут быть варианты. – То есть это тот, кто изменил с тобой своей девушке и ещё имел наглость сунуть деньги, обвешав тебя лапшой как новогоднюю ель гирляндой?
– Он самый. – Киваю с улыбкой наблюдая за тем, как в карих глазах подруги растерянность приобретает кровожадный оттенок.
– Вот те и горячий сантехник, чтоб ему кран заклинило... А я ещё сватала тебе кобелину. Совсем старушка нюх потеряла. Ты хоть на меня не обижайся, лады? Я-то была уверена, что вижу мерзавцев насквозь.
– Ну какая ты старушка? Самый сок, – смеюсь искренне. – Да и Макс не такой уж подлец. Человек просто живёт моментом. Считай болезнь такая.
– Ага, пока ты растишь его ребёнка, – хмыкает подруга. – Чтоб он облез, болезный.
– А ведь Ксюшу вечно прятать не получится... – Откидываюсь на спинку стула, устремляя взгляд в потолок своей кухни.
– Так ты не прячь. У ребёнка на лбу не написано кто отец. Она только твоя дочь, Макс просто поделился биоматериалом. Думаешь, будет качать права, если узнает?
– Тут сложно угадать. Либо сразу сбежит, и слава богу, либо снова захочет поиграть. Нарисует в небе радугу и под ногами облака, потом свинтит опять на долгие годы.
– Тогда тем более рисковать незачем. Сам-то что говорит?
– Предлагает дружбу.
– Нестандартно, – Лана вскидывает бровь, чему-то усмехаясь. – Согласилась?
– У меня был выбор? Переезжать из-за него второй раз много чести. Можно, конечно, отказаться от возможностей, что сами идут в руки, и забиться мышкой в угол. Но эта же зараза из-под земли достанет, к тому же очень хочет угодить. Ну а раз отвадить не получается, значит, произвол нужно возглавить.
– Я в тебе не сомневалась.
– Это ещё не всё. Макс предложил мне должность офис-менеджера под его начальством в «Эвересте». Никогда не была меркантильной, но он назвал такую сумму, что вместо категоричного «нет» с языка само слетело «я подумаю». В общем, оставил визитку и срок подумать до воскресенья.
– Под крыло решил взять. Ну-ну... Пусть тогда идёт во френдзону на испытательный срок. Заодно нервы ему помотаешь, чтобы в этой симпатичной головушке больше не возникало мыслей дев непорочных да на сучок насаживать. Не заслужит доверия, хоть заработаешь. Что ты теряешь?
– Я того же мнения.
– А что Амиль? Выяснила, где он деньги берёт? – понижает голос подруга, отодвигая опустевшую чашку. – Мари, я ни на что не намекаю, но начинающий автомеханик вряд ли так быстро накопил бы на внедорожник.
– Вешает мне лапшу на уши про подпольные бои, – невольно хмурюсь. – И при этом на нём никогда ни ссадины. Куда-то влип по-любому, супермен недоделанный. На днях аж плохо стало. Злость, возмущение – не разберу.
– Отрицает?
– Валит на проигрыш.
– Ему заботится о ком-то надо, потому что о себе он не умеет, а ты стараешься лишний раз не дёргать.
– Так может, свести вас? Ты только намекни.
– Сдалась ему ворчливая тётка, – в своей манере прямолинейно отмахивается она. – Да и я его побаиваюсь. Мутный он у тебя, подруга. Хороший парень, но проблемный. Мне своих тараканов хватает.
– Ли-и-ина? – тяну, настороженно прислушиваясь. – Тебе не кажется, что стало как-то подозрительно тихо?
Не сговариваемся срываемся в детскую, где перед телевизором ещё от силы четверть назад сонно клевали носами наши дети. Клевали-клевали, да и уклевали куда-то, потому что мультики остался смотреть только Ксюшин медведь.
