Луис Игнасио повернулся и пошел по направлению к почтовой станции. Фьямметта Джада смотрела ему в спину и думала: ей действительно повезло, что брат Хасинты решил взять ее с собой. Мужское плечо, так вовремя подставленное, смело́ часть страхов, связанных с этой поездкой.
Фьямма в самом деле никогда не ездила прежде на столь значительные расстояния. Она впервые в одиночку покинула Сант-Агата-де-Готи в день похорон отца. Самые дальние поездки, которые она совершала с родителем, были поездками в Неаполь. Путешествие в Рим выглядело довольно опасным предприятием, но страх потерять любовь всей жизни был столь велик, что переборол любые опасения.
Фьямметта отправилась в дорогу не раздумывая, но, когда случилась поломка кареты, поняла всю непредусмотрительность своего поступка. Она была в затруднительном положении и не знала, как поступить. Единственное, в чем была уверена твердо: ей во что бы то ни стало необходимо оказаться в Риме. Она должна встретиться с Анджело Камилло и отговорить его от принятого решения. Но, казалось, Господь восстал против ее намерений. Так она думала, пока на ее пути не оказался старший брат Хасинты Милагрос.
Подруга много рассказывала о родственнике. Ее характеристика не была однозначной, но то безграничное чувство любви, которое Синта испытывала к брату, определенно, свидетельствовало в его пользу. Столь замечательная девушка, как Хасинта, не могла так сильно любить плохого человека. Именно поэтому Фьямметта Джада доверилась маркизу.
И вот теперь, под опекой почти что родственника, с ее плеч свалился ощутимый груз забот и переживаний. Признаться, всё сложилось как нельзя лучше. Донья Каталина вернется на виллу, а она поедет бороться за светлое будущее. В том, что рядом с Анджело оно обязательно станет таковым, Фьямметта Джада ни капли не сомневалась.
Луис Игнасио вернулся и сел в карету.
– Всё, дело улажено.
Фьямметта Джада улыбнулась:
– Я даже не знаю, каким образом вас отблагодарить.
– Не переживайте на сей счет. Думаю, у вас еще появится такая возможность, – ответил маркиз и улыбнулся провокационно.
Экипаж тронулся и покатил по дороге в направлении Капуи.
За неспешной светской беседой о красотах Неаполитанского королевства, увлечении Фьямметты Джады пением и разглядыванием ее инструмента, невероятно красиво инкрустированного слоновой костью, черным деревом и черепаховым панцирем, незаметно пролетело чуть больше двух часов. Столько времени потребовалось, чтобы преодолеть расстояние от Аверсы до Капуи.
Время от времени путники бросали взгляд на окрестные пейзажи равнины Терра-ди-Лаворо. Дорога вилась между зеленеющими полями, ровными, как шелковый ковер. Наделы перемежались рассаженными в ряд тополями, за нижние ветви которых цеплялись крепкие и рослые виноградные лозы. И так до самой Капуи, расположенной в излучине реки Вольтурно[189].
Этот город представлял собой добротно выстроенное укрепление, имевшее атрибуты правильной во всех отношениях крепости. Там были крепкие стены, бастионы[190], люнеты[191], равелины[192], потерны[193] и дозорные пути.
Обогнав группу нагруженных зеленью, каплунами и ягнятами ослов, подгоняемых торговцами, везущими товар к завтрашнему меркато, они въехали в город через Порта Наполи[194] и стали неспешно продвигаться по узким улицам славного города, имеющего долгую историю, уходящую вглубь веков.
Капуя, ставшая, по словам Тита Ливия
