Усевшись на кровать, где мирно дремали Вольпина и Джельсомино, Фьямметта Джада почесала собак за ушками. Донья Каталина по ее просьбе привезла в палаццо Ринальди любимого песика, и животные на удивление скоро поладили. Фьямма с улыбкой на лице наблюдала за тем, как любвеобильный Джельсомино обхаживает новую подружку, вылизывает ее до мокрой шерсти, оставляет ей лучшую косточку и страшно ревнует, когда кто-либо из обитателей палаццо берет ее на руки. Вот и сейчас он внимательно наблюдал за тем, как хозяйка гладит объект его пристрастного интереса.
Фьямметта улыбнулась ему, потрепала по загривку и потянулась за лежащей рядом с собаками гитарой. Взяв инструмент в руки, провела пальцами по струнам и запела:
Вот мука приближается к концу.
Душа моя во вздохах растворяется,
Благодаря желанному лицу,
Которое мне нежно улыбается.
Слов подходящих не могу найти,
От чувств готово сердце разорваться,
Оно трепещет, рвется из груди,
И мне на месте сложно оставаться![87] Как только она закончила петь, дверь в комнату отворилась, и на пороге появилась служанка Орсина, которую брат приставил к ней в качестве личной камеристки. По какой-то неведомой причине она не нравилась Фьямме, и, кажется, это чувство было взаимным. Нет, всё, что от служанки требовалось, Орсина выполняла хорошо и без промедлений, но при этом держалась холодно и отстраненно. Не желала сближаться с хозяйкой или быть немного более услужливой, чем требовалось.
Фьямметте иногда казалось, что женщина смотрит на нее как-то искоса, а то и с оттенком непонятной зависти. Впрочем, может статься, ей это просто казалось. «И всё же следует вызвать из Кастелло Бланкефорте свою собственную камеристку Джиорджину», – сделала мысленную зарубку у себя в голове Фьямметта Джада.
Присев в полупоклоне, Орсина возвестила:
– Ваше сиятельство, в малой гостиной вас дожидается визитер.
Фьямма хотела было расспросить подробнее, но служанка, поспешив ретироваться, покинула будуар. Фьямметта подумала, что, скорее всего, ее навестил Луис Игнасио. Наконец-то маркиз соизволил осчастливить ее визитом!
Девушка подбежала к зеркалу, взяла в руки щетку и пригладила выпавшие из прически рыжие локоны. Заметила, что к щекам прилип излишне яркий румянец, а глаза засветились возбужденным блеском. Фьямма прислонила ладони к лицу и ощутила, что они стали очень холодными. Или это щеки были излишне горячими. А уши… Они вновь стали огненными! Дурацкие уши! Всякий раз предают неразумную хозяйку.
Расправив кружева на платье, Фьямметта Джада поспешила в малую гостиную. Буквально влетев туда, ожидала столкнуться с насмешливо-ироничным взглядом маркиза и вовсе не была готова к тому, что в качестве визитера ее будет поджидать там… Анджело Камилло?
Она узнала бывшего жениха со спины по светлым волосам. Он стоял у окна и, казалось, смотрел на улицу. По всей видимости, его привлекло там какое-то занимательное зрелище. Почувствовав, что в комнате не один, молодой человек обернулся.
– Ты? – в вопросе Фьяммы было больше удивления, чем вопроса.
– Я, – произнес Анджело несколько смущенно. – Не ждала?
– Признаться, нет, – ответила Фьямметта, ничуть не колеблясь.
И это было абсолютной правдой. Нет, в мыслях девушка время от времени возвращалась к прощальной встрече с бывшим возлюбленным, но в том, что она и в самом деле прощальная, не сомневалась. И вот на тебе! Как снег посреди лета, за неделю до ее свадьбы с другим мужчиной, как ни в чем не бывало Анджело Камилло является к ней.
