Собака громко поддакивает, точнее подгавкивает. Не хочется, но надо. Против них двоих не попрешь. Я застегиваю куртку-пуховик, и мы бежим по ступенькам вниз. На улице не лето. Это мягко сказано. Я читала в самолете книжку Сидни Шелдона, в которой знаменитый автор пишет про Россию. До этого, надо заметить, я ознакомилась со многими его произведениями. На удивление образованный американец переносит своих героев из Франции в Испанию, оттуда в Румынию и Китай и т.д и т. п. Он обожает вставлять в текст отрывки разговоров на иностранных языках, названия местных блюд и учреждений. Перевод обычно не предлагается, потому что само сабой разумеется, что каждый грамотный гражданин должен знать, что такое garrote или cobardon, и как перевести возглас героя «Tengo miedo, abuelo». До того момента, как мне в руки попала книга про Россию, я не сомневалась в достоверности иностранных описаний. Последний шедевр, однако, сообщал доверчивым читателям, что в Москве зимой температура не поднимается выше – 30С, появиться на улице безоружным равносильно смерти, неотъемлимые блюда русской кухни – блины с икрой, салаты с водкой и закуска yoblochnaya. Может быть, конечно, последнее название не кажется мне знакомым, потому что я живу в Латвии, а не в России.
У нас не Москва, и температура изредка поднимается выше -30С. Однако, кажется, это не тот случай. Я мгновенно замерзаю. Собаке на это глубоко наплевать. Одна долго, со скурпулезностью ученого, готовящего почву для важнейшего эксперимента, выбирает место для справления нужды. Определилась и присела, как на унитазе. Вид у нее при этом виноватый, глаза отводит, отворачивается. Стыдливая. Наконец, процедура облегчения желудка заканчивается, и мы спешим домой. Точнее я спешу, а она еле тащится следом. Ей еще гулять бы и гулять, тем более что на горизонте появляется знакомый боксер. Но из нас двоих решаю все-таки я.
– Красивая собака, у-тю-тю, – раздается откуда-то и, обернувшись, я вижу двух потертых подвыпивших мужичишек.
– И хозяйка ничего, – замечают великие ценители прекрасного.
Отслюнявили комплиментище. Впору зардеться. Из утомленного подсознания к чему-то всплывает строчка чьей-то песни: «Я дома! Мой город мне вернул покой!»
По мнению Валерии всегда чем-то обделенная, на сей раз событиями
Утро туманное, утро седое… Вроде уже и непривычно просыпаться в своей кровати. Рядом неслышно ничьего похрапывания. Нет надобности первым делом тащиться в ванну, чтобы привести себя в порядок. Вместо того, чтобы мучить сонные глаза линзами, можно просто нацепить на нос очки, не беспокоясь о том, что с их помощью глаза визуально уменьшаются в два раза. Хорошо-то как!!! Я сладко поддтягиваюсь и выкатываюсь из-под теплого одеяла. События последних дней проносятся перед глазами пестрой каруселью. Маррррррк. Надо решить, что с ним делать. Выкинуть и забыть, как неудачную вешь, приобретенную за копейки на распродаже и ни разу не надеванную? Или бережливо припрятать на будущее – мало ли что? Или, перебыравая постоянное отторжение, попробовать пожить в благословенной Флориде а-ля «стерпится, слюбится»? Эх, тяжелая это работа, принимать решения.
Я завтракаю и по выработавшейся годами привычке заползаю в Интернет. Мой почтовый ящик до отказа набит письмами и спамом. Для чайников, который не знают, что такое спам, объясню. Спам – это те же самые листики, которые промерзщие до костей студенты и пенсионеры пытаются впихнуть вам на улицах города. В них заманчивые предложения похудеть за три для, питаясь исключительно солеными огурцами, получить лучшую в мире работу, не вставая с дивана и, в конце концов, просто нереально осчастливиться нахаляву. Только на сей раз заманчивая и крайне ценная информация присылается вам по сети в виде электронного письма. Вы не можете от него отмахнуться, вам остается только, скрипя зубами, стирать эти неиссякающие предложения. Именно это пятаюсь сделать я, с трудом, пытаясь разобрать, who is who, а who можно еще посмотеть. «Увеличь свой орган в четыре раза! Удиви всех!» Вот уж действительно все удивятся. Подобные предложения приходят мне на имейл постоянно. Не знаю, как им объяснить, что мне нечего увеличивать. Со своей настырностью они рассчитывают на то, что в конце концов, отчаявшись присечь эту упорную пропаганду, на чудесное увеличение согласится даже женский пол. «Посмотрите как школьницы делают
