Где кончается система - страница 4

В техническом отсеке я встретил Макса. Он стоял, прислонившись к стене, и выглядел так, будто не спал всю ночь. – Ты видел это? – спросил он, кивнув на потолок. Я поднял глаза: по белым панелям медленно ползли тени, образуя странные узоры. Макс нервно засмеялся. – Может, у нас тут завелись призраки? – пошутил он, но по голосу было слышно, что ему совсем не до смеха. Я попытался разрядить обстановку: – Если это призраки, пусть хотя бы ремонтируют за нас. Макс фыркнул, но тут же стал серьёзным. – Слушай, а вдруг это связано с твоей находкой? Ты ведь вчера говорил, что капсула странно реагирует на анализатор.

Я задумался. Совпадение ли, что сбои начались именно сейчас? Или мы действительно что-то разбудили? Я решил проверить капсулу ещё раз, но теперь уже с осторожностью. Лина присоединилась к нам, держа в руках блокнот с записями символов, которые мы обнаружили накануне. – Я нашла похожие знаки в архиве, – сказала она. – Они встречались в старых протоколах, когда ещё только строили купол. Может, это предупреждение? Я взял блокнот, внимательно вгляделся в рисунки. Один из символов напоминал мне тот, что я видел на стене в секторе D-2, но теперь он был дополнен ещё одной линией, словно кто-то продолжил рисунок.

Мы втроём вернулись в мой модуль. Я подключил анализатор к капсуле, ввёл последовательность символов, найденную Линой, и на этот раз прибор не отключился, а начал издавать тихий гул. На поверхности капсулы вспыхнули огоньки, и в комнате стало ощутимо холоднее. Макс отступил к двери, Лина прижалась к стене. Я почувствовал, как воздух вокруг сгустился, словно нас окутал невидимый кокон. В этот момент капсула открылась – не полностью, а лишь приоткрыла щель, из которой вырвался слабый луч света. На стене появилась голограмма: лес, залитый солнцем, и силуэт человека, который медленно приближался к нам. Голос, искажённый помехами, произнёс: – Если вы это видите, значит, цикл запущен…

Голограмма исчезла так же внезапно, как и появилась. Мы переглянулись, не зная, что делать дальше. Макс первым нарушил молчание: – Это что, какое-то послание? Лина покачала головой. – Скорее, предупреждение. Или приглашение. Я попытался снова активировать капсулу, но она оставалась холодной и безжизненной. В этот момент в коридоре раздался топот – кто-то быстро приближался. Мы спрятали капсулу под стол, и в комнату ворвался старший техник. – В секторе G-4 произошло короткое замыкание, – сказал он, тяжело дыша. – Система не реагирует на команды, всё управление вручную. Я кивнул, стараясь выглядеть спокойным. – Сейчас посмотрим, что можно сделать.

Мы с Максом отправились в сектор G-4. По пути я заметил, что тени на стенах стали гуще, а воздух – плотнее. В голове крутились мысли о голограмме, о цикле, который кто-то запустил до нас. В секторе G-4 было темно, только аварийные огни мерцали в углах. Я открыл распределительный щит, проверил провода – всё выглядело целым, но индикаторы показывали нулевые значения. Макс предложил перезапустить систему вручную, и я согласился. Мы синхронно нажали кнопки, и на секунду показалось, что свет вернулся, но тут же снова погас. В этот момент мне почудилось, что в темноте кто-то шевельнулся – не человек, а нечто иное, едва различимое на границе зрения.

Я моргнул, и видение исчезло. Макс ничего не заметил, но я решил не рассказывать ему о своих ощущениях. Мы вернулись к технику и доложили, что замыкание устранено, но система работает нестабильно. Техник кивнул, записал что-то в блокнот и ушёл. Я остался один в коридоре, прислушиваясь к тишине. Где-то далеко послышался скрип – будто бы кто-то открывал дверь, которую не открывали много лет. Я пошёл на звук и оказался у входа в старую лабораторию, ту самую, где мы нашли журнал с символами. Дверь была приоткрыта, хотя я помнил, что мы её плотно закрыли. Я заглянул внутрь – никого. Только на столе лежал наш блокнот, раскрытый на той самой странице с последовательностью символов.