— Утопим? — Штейнглиц оказывается уже и парашют сложить успел.
— Да, — кивнул Корнеев, все еще пытаясь высмотреть второго летчика. — Будь другом, поищи камень и мне.
— Почему «будь»? Николай, ты мне до сих пор не доверяешь?
— Макс, не нуди… — отмахнулся Корнеев. — Не время. Просто запомни. Русский язык очень разнообразен. И у нас зачастую важны не слова, а интонации.
— Да, вы очень другие. Не зря еще великий кайзер завещал немцам никогда не воевать с русскими.
— Так какого ж хрена?..
— Не злись, Николай. Германия дорогую цену платить за непослушание. Я…
— Потом, разговоры потом… Упавший самолет уже поднял на ноги всех. И даже самый тупой комендант сообразит срочно прочесать местность. Надо быстрее уходить. Если вон на той мельнице кто-то сидел наверху, он не мог нас не заметить. И вообще, кто знает, скольким здешним жителям нравится смотреть на грозу?.. Утопи и свой, и мой парашют тоже. А я — помогу летчику. Похоже, летать парней учили лучше чем прыгать.
Но оказалось что второй пилот застыл не от растерянности. Петро не отрываясь глядел в небо, высматривая товарища.
— Яша, черт тебя дери! — бормотал он. — Ты не можешь так со мной... Ты не смеешь!..
— Что случилось?
— А я знаю?! — вызверился на Корнеева летчик. — Яшка крикнул: «Прыгай! Я следом!..» Я и выпрыгнул. А он меня обманул!.. Сволочь!
— Не сволочь… Герой, дурак… но не сволочь… — Максимилиан показывал пальцем вверх и в сторону городка. — Отвлекает солдат от мы…
Первый пилот должен был открыть парашют сразу, как только выбросился из самолета, а потом ухитриться поймать восходящий поток, иначе такую задержку объяснить невозможно. Тем не менее, он только-только показался из облаков и летел в противоположную сторону. То есть, прямо на город…
* * *
— Я спрятал парашюты в реке, — доложил Штейнглиц. — Можем уходить…
— Что? — Петруха непонимающе посмотрел на него, потом на Корнеева. — Как уходить? А Яша?
Поскольку Корнеев молчал, ответил Штейнглиц.
— Очень жаль. Там рота охраны. Не меньше. Ему не помочь…
— Как не помочь?! — летчик схватил немца за грудки. — Как не помочь? Мы же еще живы!
— Извини, — Максимилиан освободился от его рук и аккуратно оправил мундир. — Это война. Вы же сюда не сами лететь... У нас тоже приказ.
— Ребята! Товарищи офицеры! Помогите освободить Яшку! А потом, мы вместе с ним подсобим вам. Ему нельзя в плен… Он же еврей. Ну, хотите, я на колени перед вами встану?..
Сказал и бухнулся на колени.
— Прекратить истерику! — Николай подскочил к пилоту и рывком поставил его на ноги! — Ты офицер или баба?! Звание!
— Лейтенант Колокольчиков! — вытянулся летчик.
— Так вот, слушай сюда лейтенант… Друга твоего мы не бросим.
— Спасибо, товарищи! — Петруха схватил Корнеева за руку и с чувством сжал. — Яшка — он же… Вы даже не знаете какой он!
— Николай… — Штейнглиц подошел ближе. — Это безумие!
— Нет, Макс. Здраво рассуждая, риск не так велик, как кажется на первый взгляд. Мы километров сто за линией фронта. В стороне от театра основных действий… В городке этом и в довоенное время проживало не больше пяти-шести тысяч. Как думаешь, в каком звании местный начальник гарнизона? Старший лейтенант? Капитан?
— Примерно...
— Из новоиспеченных сопляков, не нюхавших пороха. И он сможет разумно реагировать, когда к нему заявится с проверкой подполковник СС?
— Он — нет. А начальник местного отделения гестапо обязательно проверит мои документы. Потом, один телефонный звонок в районное отделение… Николай, я понимаю ваши чувства, но — это авантюра.
