Он что-то чирикнул своим советникам. Те облетели грандиозное сооружение. Из него вылетела туча птичек и устремилась в разные стороны.
Не прошло и четверти часа. Возвратился ткачик Рончив.
– Я нашёл папоротник! Он на западе острова! Я дорогу запомнил!
Монтерос махнул крылом своим советникам. Те взлетели ввысь, зависли в небе и проделали фигуры высшего пилотажа. Это был сигнал отбоя. Все ткачики такой же тучей вернулись к акации, приступив к своим делам.
– Спасибо всем разведчикам! – поблагодарил птиц Жорж.
– Счастливо отыскать затерянный остров! – пожелал гостям Монтерос.
Моряки простились с небоскрёбом, и Рончив повёл их туда, где садится солнце. Преодолев поле, они углубились в лес. Проводник перелетал с дерева на дерево, не скрываясь из виду. Несмотря на усталость, искатели шаг не сбавляли.
– Далеко ещё? – забеспокоился Жорж.
– Успеем до темноты, – подбодрил их ткачик.
И, действительно, перед самыми сумерками, все увидели высокое папортниковое дерево.
– Вот оно!
– Спасибо, Рончив.
– А где птица?
– Дождитесь, обязательно прилетит. А мне пора возвращаться. А то в чужой дом в потёмках попаду. А занесёт вас на наш остров ещё раз, заходите ко мне в гости. Квартира номер тысяча семьсот шестьдесят восемь. Сорок шестой этаж.
Моряки расстались с любезным проводником. На небе стали зажигаться звёзды. А лунный диск, ещё не потерявший своей полноты, бросал сквозь листву серебряный свет.
– При такой луне, ткачик не заблудится, – сказал Ванти.
– Мы тоже найдём путь к морю. Лишь бы перо получить.
Моряки устроились под кроной чудо-дерева и завели про всё разговоры.
– А папоротник показывает, где клад зарыт.
– Значит, мы на кладе сидим.
– А если дерево перемещается по острову, тут везде клады.
– Нет, клад только под тем папоротником, который зацветёт.
– Будем ждать, когда он зацветёт, а потом копать.
– Мы за пером сюда пришли, – напомнил капитан.
Но за тихой беседой нельзя было скрыть волненье. Моряки, не отрываясь, осматривали ветви дерева. Ни одной птицы замечено не было. Дерево, как и путники, ждало загадочную Дариклену. До полуночи оставалось меньше часа. Волнение нарастало.
– Интересно, – прошептал Кейн. – Какой тяжести её перо? Вдруг оно железное?
– Хоть бы и чугунное, – сказал Тюшич. – Мы должны его удержать.
Наконец на дерево села птица размером с орла. Под лунным светом отливало её цветное оперение. Жаль, не насладятся они днём её красотой.
Ловцы пера, согласно плану, расползлись под кроной в шести направлениях от ствола. Чтобы кому-нибудь перо да попало в лапы. Птица над ними изредка меняла ветки. Волнение нарастало. Близилась полночь. И вот до неё пошёл обратный отсчёт. Десять, девять, восемь… Сидя близко к вершине, Дариклена вспыхнула серебряным светом и расправила крылья. Три, два, один,…
И начался новый день. Из правого крыла птицы вылетело яркое перо. Оно стало беспорядочно переваливаться с ветки на ветку. Под ним оказался робот. Удаляясь от вершины, перо сверкнуло над барсуком. Потом над калейдоскопом. Затем над слоном. Оно двигалось вниз, как арба по горному серпантину. Но, лишь поравнялось с половиной ствола, налетел и засвистел ветер. Он подхватил перо и понёс по лесу. Все застыли, не зная, что делать. Но ярче, чем само перо, у тигра Мокки вспыхнули глаза – в нём пробудилась дикая кошка. Он скинул рюкзак – и лапы понесли его по траве, по стволам, по веткам. Калейдоскоп подхватил рюкзак и вместе с остальными рванул за тигром. А перо искрилось, летя блуждающей звёздочкой, и задавало направление. Только бы не унесло его в море. Оно поднималось выше и выше. Впереди замаячил просвет. За ним наверняка лежала прогалина, где перо могло коснуться земли. Но тигр собрал все свои силы и совершил космический прыжок. У кошек девять жизней, думал он в полёте, не боясь грохнуться на землю. И, подлетев к перу, он со всей нежностью ухватил его зубами. Чтоб не расхрупать добычу, Мокки мягко приземлился на четыре лапы и покатился по земле. Наконец он распластался на спине, ожидая товарищей.
