Гербарий путешественника Полянского - страница 4

Ну, это не настоящие деньги – что-то сувенирное. Ими в магазине не расплатиться. Может, валюта? Но какой страны? Надо запустить поисковик. И, если это просто туристическая безделушка, почему монета выглядит старой? Не древней. Просто старой. Тёмный металл, натёртые чужими пальцами бока львов, светлая прозелень рядом с единицей и у задней лапы крупного, стоящего льва.

Я меняю мысленный хештег #артефактнайден на #артефигзнаетчто.

Собака начинает громко выразительно скулить. Глинская гладит монетку кончиками пальцев. Лерка любит необычные штуки. Она не просто так человек-находка. Она – человек-коллекция. Ей нравится прикалывать значки к сумке, клеить стикеры на тетради, украшать руки татуировками-переводнушками. Мне кажется, не будь её голова, скрытая банданой, побрита сейчас налысо, она бы накрутила хвостиков, наплела косичек, навязала цветных резиночек. И не стеснялась бы, что причёска как у мелкой. Но волос у Лерки нет уже два года. Зато на каждой мочке уха – по три разные серёжки.

И вот – монетка. Странная-иностранная монетка в руке. Единицей вверх. Львы впечатываются в ладонь.

– Динка, может, это сокровище? И его надо сдать в музей?

– Угу. У нас в городе аж один музей. Краеведческий. Со всяким историческим. И ещё один за городом – усадьба путешественника Полянского, там его дом. И зачем там это?.. Это что, археологическая находка? От собаки – «чёрного копателя»?

Лерка изучает монетку. Надо узнать, сколько времени. Ведь, если нужен интернет, надо успеть до петухов.

Грохочет. Это по насыпи пошёл поезд. Второй. «Москва – Адлер». Значит, сейчас 13:47. В 22:06 загремит «Таганрог – Санкт-Петербург». В 00:05 – время скорого «Москва – Анапа». Три поезда: начало дня, середина и поздний вечер. Время Курицына измеряется поездами, сколько я себя помню. Изменение или сбой в расписании – событие городского масштаба. Поезд у нас слышно из любого закоулка города. Потому что насыпь взмывает над продолговатым Курицыном, рельсы тянутся от бывших городских ворот и остатков крепостного вала до «высотки», за которой – река Гремучая, на дальнем от города её берегу – узенькая лесополоса и бесконечная степь. Мы вроде точки, через которую на уроке геометрии прочертили одну из двух параллельных прямых. Потом эти прямые превратились в рельсы, и по ним рванули из пункта А в пункт Б пассажирские вагоны. А Курицына нет в условиях задачи, он не А и не Б. Но при этом он существовал ещё до прямых-рельс и отрезков-шпал.

Дорогу мимо Курицына построили в 1861 году. При как раз вернувшемся из степной экспедиции путешественнике Полянском. А Курицын появился аж в семнадцатом веке. Ну, то есть не Курицын. Разенбург. Нормальные люди не назовут город Курицыном просто так. А Разенбургом – всегда пожалуйста. Но как ни называй, а второй поезд уже прошёл. «Первый поезд едет в полночь, второй поезд едет в полдень…» Почти считалка, вроде той, что для игры в прятки. Первая курица жмурится, со второго этажа полетели три ножа, первый поезд едет в полночь…

Второй поезд отбивает колёсами очевидное:

– Ди-на. По-ра. До-мой!

Это кажется, что на летних каникулах свобода. Но я перехожу в десятый… Мы с Леркой переходим в десятый… И даже сейчас, в июне, у меня репетитор по русскому. Но мне не хочется расставаться с Леркой. Нет, можно писать потом в наш чатик, можно обмениваться голосовыми, но это совсем не то.