Германия: философия XIX – начала XX вв. Том 7. Материализм. Часть 2 - страница 23

Таким образом, мы утверждаем, что механический метод в естествознании, в той мере, в какой расширяется область его применения, никоим образом не оправдывает себя в том, чтобы рассматривать то, что не может быть охвачено его понятиями и представлено в его формулах, как реальность иного порядка. Конечно, такая точка зрения, примером которой является взгляд Декарта на природу, возможна; вполне мыслимо, что контекст реальной природы может быть определен как механическая система, в которой нет места тем качествам, которые наивный опыт показывает в ней, и не похоже, что она содержит большую степень сложности мышления, чем любой другой возможный взгляд на мир. Следовательно, эта точка зрения не может быть отменена сама по себе и поэтому является неопровержимой. Но вопрос в том, является ли она необходимой, должна ли она выводиться как логическое следствие механического объяснения природы в смысле реализации реальности. В любом случае, это не самоочевидная истина, которая должна быть высказана только для того, чтобы быть признанной и подтвержденной в своем обосновании.

Семнадцатый век предпринял формальный процесс доказательства, чтобы упразднить картину мира, которая в первую очередь дана нам, и устранить ее как простую чувственную видимость из контекста реального. Тем самым она создала следующую основу для построения существующего из элементов, которые берутся только из мышления и только гарантируются мышлением. Но если взять здесь то, что содержится в позитивном методе механического объяснения природы как таковой, из того идеала природы, который математики и философы этого времени развивали на основе общего владения методическими прозрениями, то становится очевидным, что противопоставление физических исследований наивной концепции мира не настолько резко и непримиримо, чтобы сделать сближение в определенных пределах немыслимым. По крайней мере, с точки зрения этого подхода, можно в равной степени бесконфликтно отнестись к фактам, если только принять во внимание все точки зрения.

Реальное, составляющее объект научного исследования, дано нам в ощущениях как нечто объективное и независимое от нас как эмпирических субъектов. В каждой точке опыта мы сталкиваемся с многогранным поведением вещей, которое никогда не может быть представлено в рамках одной формальной концептуальной системы. Процессы, которые мы распознаем и описываем как механические, то есть которые мы используем непосредственно, то есть без гипотез, и которые говорят что-то о субсенсуальном мире, образуют особое содержание. И вот опыт показывает, что с этой системой механических процессов другие группы явлений, которые как таковые могут быть определены только по их временным и пространственным характеристикам, связаны таким образом, что при определенных закономерных условиях возникают представления, которые могут быть приравнены к механическому труду. Этот факт нашел свое формульное выражение, точно описывающее смысл и границы этой связи, в законе сохранения труда. Отсюда можно развить общую энергетику, которая, полностью сохраняя специфическую природу групп явлений, тем не менее позволяет подчеркнуть их закономерную связь в математически точной форме. Но мы можем пойти еще дальше, и только по методологическим соображениям целесообразно рассмотреть конечные следствия, предлагаемые математическим естествознанием. Таким образом, мы прямо предполагаем, что для объяснения превращения энергетических форм друг в друга мы вправе выдвинуть гипотезу о механической структуре, пронизывающей контекст всей реальности и устанавливающей ее закономерность. Следует, однако, подчеркнуть, что в определенных областях это предположение не представляется ни необходимым, ни осуществимым, и, соответственно, может возникнуть возможность заменить его более подходящим. Но в той мере, в какой мы дополняем механическую структуру, мы можем сформировать и представить ее только по аналогии с теми системами, которые демонстрирует нам опыт. Поэтому, если мы выделяем из них с помощью символического представления то, что является чисто механическим, – положения и скорости пространственных единиц, – мы не должны забывать, что это не лишает факты, описываемые такими формулами, всего, что имеет более чем механическую природу, и даже не отрицает ее. К этой механической системе, предположительно существующей в природе, применимы законы сохранения. Она удовлетворяет логическим требованиям, которые научная мысль выдвигает в качестве условий наиболее совершенного объяснения. Но ни одно методологическое правило не предписывает нам признавать в явлениях, к которым подставляются механические процессы, реальность иного рода, чем та, которую эти процессы демонстрируют по аналогии с той, из которой они образованы. Не является ни противоречием принципам исследования, ни нарушением экономии предположить, что движения действительно связаны с качественными процессами, при условии только, что взаимная связь этих классов фактов должна рассматриваться как законная. Однако если учесть, что в целом далеко идущая функциональная зависимость сенсорных данных от определенных материальных процессов доказана или, по крайней мере, вероятна, поскольку мы живем не в хаосе впечатлений, то возражений против выполнения этой посылки не будет. Однако наивный взгляд на мир требует существенных и, с точки зрения всех деталей, чрезвычайно радикальных корректировок. Осознание относительности всех чувственных впечатлений показало в качестве доказательства, что качества, которые мы испытываем, не являются теми, которые мы привыкли придавать объектам. Но это, в конечном счете, касается только выбора механических контекстов, которым следует приписать воспринимаемое качество. Возможно, что связь с другими процессами, скажем, с определенными химическими процессами или с изменениями в состоянии среды, которые претерпевают модификацию в наших органах, установленная путем наблюдения за всеми нашими переживаниями, может оказаться достаточной для удовлетворительного объяснения факта относительности или вообще зависимости ощущений от работы наших органов. Однако тот факт, что необходимо дальнейшее исправление наивного взгляда на мир в смысле учения о чистой субъективности качеств, не может быть оправдан растворением природы в механической системе.