Много это или мало? Не знаем. Но вот во Франции во времена Великой Французской революции[34] также было репрессировано порядка одного процента нации – только уже при помощи гильотины и иных «летальных» средств. Однако французы своей революцией гордятся, на день взятия Бастилии проводят грандиозный парад, а «Марсельеза» остаётся их гимном…
А дальше была война.
Уточним, что с августа 1940 года военной контрразведкой руководил Анатолий Николаевич Михеев[35], в недавнем прошлом – военный инженер, выпускник Академии им. В.И. Куйбышева. Сначала он был начальником 4-го отдела ГУГБ НКВД СССР, затем, с февраля 41-го, – начальником 3-го Управления НКО СССР, а 17 июля, по личной своей просьбе, принял Особый отдел НКВД по Юго-Западному фронту. В тот же день, постановлением Государственного Комитета Обороны, органы 3-го Управления НКО были преобразованы в особые отделы НКВД СССР, и Виктор Семёнович, оставаясь заместителем наркома, был назначен начальником Управления особых отделов. (Перед тем, 16 числа, он в качестве представителя НКВД был введён в состав Совета по эвакуации, который возглавлял Н.М. Шверник[36], а его заместителем был А.Н. Косыгин[37] – уровень высочайший!)
Вскоре, 20 июля, в лоно родного НКВД возвратился НКГБ. Таким образом, вся безопасность страны и армии сосредоточилась в железных руках Л.П. Берии. Однако конкретно за важнейшее на тот период направление – обеспечение безопасности сражающейся армии – отвечал В.С. Абакумов.
«Перестройка работы с мирного на военный лад происходила в исключительно трудных условиях на фоне постоянного отступления советских войск, формирования новых частей и соединений и т. п. В некоторых органах военной контрразведки возникали проблемы выстраивания отношений с командованием. Неслучайно во второй половине 1941 г. представители руководства Управления особых отделов НКВД СССР неоднократно выезжали на места, где знакомились с организацией работы, давали указания по повышению её качества и эффективности.
Так, к примеру, в начале октября 1941 г. начальник УОО НКВД СССР выезжал на Южный фронт, побывал в 9-й и 18-й армиях, в 150-й стрелковой дивизии. В ходе поездки В.С. Абакумов знакомился с оперативными материалами особых отделов, давал указания и проводил инструктажи с руководящим составом особых отделов по вопросам решительного пресечения дезертирства, шпионажа и “разболтанности на фронте”»[38].
Вообще, жуткое было время! Казалось бы, что является главной задачей контрразведки в войну? Естественно, ловить вражеских шпионов, пытающихся проникнуть в боевые части! Но что стоит на первом месте в приведённой выше цитате? «Решительное пресечение дезертирства»! Кажется, что это самое дезертирство на тот период было страшнее любых агентов противника!
Вот справка, которую подготовил заместитель Абакумова комиссар госбезопасности 3 ранга Мильштейн[39]:
«С началом войны по 10-е октября с.г. особыми отделами НКВД и заградительными отрядами войск НКВД по охране тыла задержано 657 364 военнослужащих, отставших от своих частей и бежавших с фронта.
Из них оперативными заслонами особых отделов задержано 249 969 человек и заградительными отрядами войск НКВД по охране тыла – 407 395 военнослужащих.
Из числа задержанных особыми отделами арестовано 25 878 человек, остальные 631 486 человек сформированы в части и вновь направлены на фронт»[40]
