Героин - страница 21

– «Спрайт» – хитро подмигнула та узким карим глазом, и Маша даже фыркнула – ну конечно, «спрайт», что же еще? Заказала себе свежий апельсиновый «джу-у-у».

Остальные, тоже сделав заказ, быстро разделись и попрыгали с бортика в воду. Тоши помахал ей рукой, приглашая присоединяться, и Маруся знаками показала, что обязательно, но сначала она чуть посидит. Те поплыли наперегонки в дальний конец бассейна. Там им, очевидно, повстречались соотечественники, потому что уже скоро они устраивали массовый заплыв – их было теперь человек пятнадцать. Правда, шум поднялся такой, как если бы их было пятьдесят. Недовольно косясь на гомонящих японцев, несколько человек собрали вещи и отправились искать местечко поспокойнее. Маруся в очередной раз подивилась, откуда взялась эта распространенная легенда о сверхъестественной сдержанности японского народа. Впрочем, возможно, это было своеобразной реакцией на вековой стресс, который они испытывали на родине. Кроме того, совершенно неизвестно, каким образом они ведут себя дома, может, наоравшись здесь вволю, вернутся и снова войдут в то же самое вековое русло, и при встрече не станут неистово колошматить друг друга по плечам, а лишь обменяются сдержанными кивками. Добравшись в своих предположениях до последнего вывода, Маруся решила, что она тоже не лыком шита – пора раскрепоститься, а воспитанно будет вести себя по возвращении на родину. Она прыгнула в бассейн и приняла участие в заплыве, и, как ни странно, это оказалось очень весело. Она тоже орала и хохотала вместе с остальными. Потом они фотографировались большой дружной группой на фоне низвергающегося с искусственной скалы водопада: Маша – единственная капустница-белянка посреди этого слаженно копошащегося муравейника. Все широко улыбались в камеру, все-все сделали пальцами букву «V», (кроме Маруси, – она в последний момент застеснялась), в смысле, victory! Даже лучше, чем это делают самые настоящие европейцы, которые, впрочем, давно уже оставили эту привычку. Но, наверно, японцам об этом просто пока неизвестно. В общем, то был совершенно новый опыт.

Они едва успели вернуться к обеду. Аппетит у нее оказался после всех этих групповых заплывов просто зверский! Она съела и закуски, и первое и второе, и десерт. Добравшись, наконец, до номера, Маша повалилась на кровать и проспала до самого ужина. Можно, сказать, неплохо отдохнула! Правда, немножко слишком. Голова была совершенно дурная. Даже и после ужина она все еще бродила, как пыльным мешком оглоушенная – нет, нельзя днем столько спать. Наотрез отказавшись отправиться в «Золотую Виллу» на вечер, – Арсений поехал туда вместе с японцами, и те клятвенно обещали вернуть его в целости и сохранности – она тихо искупалась в море и потом гуляла одна по парку, понемногу приходя в себя. Заодно пыталась определить, что за растения высажены вокруг. Занятие оказалось непростым, большая часть так и осталась неопознанной, а надо учесть, что Маша вообще-то гордится своими познаниями в этой области. Но все-все было другое, а если и такое же, то слишком большое, а потому неузнаваемое – в каком-то другом уже качестве, чем в горшочке на полке цветочного магазина. Потом она обнаружила на задах дома оранжерею, вернее сказать навес, под которым скрывались от чрезмерных лучей солнца грядки. А на грядках росли не морковка со свеклой и не какие-нибудь там салат с капустой, а сотни и сотни самых разных орхидей. Фантасмагория цвета! Орхидей было такое несметное множество, что становилось понятным, почему их возможно повсюду разбрасывать не жалея: на столы, на подушки и даже в унитазы.