– Ты что ж, поэт, ослеп? Перед тобой – влюбленный.
– Земного зренья мало для поэтов, – со вздохом оправдался тот.
– Полно упражняться в остроумии, – перебил Азраил.
Хэпи согласно кивнул:
– Что ж, мне спорить нет нужды. – Он вышел из комнаты.
– Не слушай его… – выдохнул Квентин. – Хэпи всех последнее время влюбленными величает. Не знаю, что с тобой, но слоняться призраком по театру… ты даже на репетицию не пришел…
– Уже репетиция? – Фарфоровые брови изогнулись в удивлении.
– Не совсем… – замялся Квентин, – мы только роли подбираем, ты же знаешь, это долго.
– Я должен уехать, – вдруг сказал Азраил.
– Что? – Квентин от неожиданности задохнулся в вопросе, потеряв на выдохе голос.
– Успокойся.
– Вальсам ведь нас за тобой прислал!
– Не стоило, – в тоне Азраила была усталость, – возвращайся и скажи, что мне срочно пришлось уехать…
– Как я объясню твой побег? – растерялся Квентин.
– Попробуй на словах, на пальцах. Да как хочешь, – проговорил Азраил, спускаясь с лестницы.
Но Квентин не сдавался:
– Я беспомощен пред обманом этим, —жалостно простонал он. —Я не смогу…
– Беспомощен? – оборвал Азраил, спрыгнув с лестницы. – Откуда только ноты такие берутся… Зачем ты беспомощен? – Приблизившись к Квентину, вкрадчиво спросил он.
Квентин, казалось, ничуть не внял его высокой риторике: – Сбежишь, что делать мне?
– Придумай, что ли.
– То не рифма, – хмыкнул Квентин.
– Придумай в рифме, будет веселей. И вот еще что, это твое? – Азраил протянул Квентину алую ленту.
– Да, – неуверенно взял ее Квентин, – где ты… Я так долго никак не мог найти…
– Ага, – прошептал Азраил и направился к двери.
– Азраил, не уходи вот так, объясни, в чем дело.
– Дело? Сам не знаю. Хочу выяснить. Ты случайно Руфуса не видел?
– Сегодня нет, – быстро ответил Квентин. – Но Азраил, постой…
– Прощай, – произнес Азраил и вышел из комнаты.
* * *
Полупрозрачные тени окутывал мягкий туман. То он становился непроглядным, то вдруг рассыпался на пушистые хлопья. Откуда-то доносилась мелодия – только одна фраза на языке неземных нот. Печальные звуки ходили по кругу, не находя выхода из кольца грусти. Тени спустились ниже, брезгливо разводя свободными рукавами. Здесь причудливый туман был плотнее, на него даже можно было опереться. Над ними высились мощные серебряные колонны, плавный наклон которых создавал иллюзию свода. Огромные ярусы в виде полукружий уходили вверх, теряясь в высоте.
Эти ярусы целиком были заполнены книгами. Отражаясь от величественных колонн, туманный свет рассеивался. Мелодия оборвалась. Тени замерли, озираясь по сторонам.
Из глубины пространства к ним навстречу вышел человек. Длинные белесые волосы падали на мощные плечи и грудь, покрытую легкими пластинами. Лицо, привлекательное своей строгостью, не выражало никаких эмоций: сжатые губы и глаза с прямым, проникающим в мысли взглядом. Лоб его венчала тонкая полоска, похожая на расплавленный металл. Она переливалась, оставляя на всем радужный след.
– Гилт, – прошумели тени, – до тебя трудно добраться.
– Так задумано. В этот раз я не участвую. Однако лишних фигур игра не допускает. Библиотека – единственное место, где я могу чувствовать себя в безопасности, – произнес Гилт с непроницаемым лицом.
– Ты кого-то боишься? Зачем создавать столько препятствий на пути сюда?
Тени дрожали от гнева.
Гилт не удостоил их ответом, задав свой вопрос:
– Что вам нужно?
– Это наше дело.
